Склонившись над рулевым колесом, Райан уставился в стену здания. Он понимал, что жена любила именно его. Однако и его финансовое положение, и статус врача значили для нее очень много. Она заслуживала самого лучшего, и он собирался дать ей это. Неважно, каким путем.
Уже миновало время ланча, когда Престон Блок появился в гимнастическом зале. По словам сидевшего за стойкой администратора молодого хлыща, Блок все утро посещал клиентов на дому.
– Блок, – позвал Адам, когда качок захлопнул дверцу своей машины.
Тот повернулся и посмотрел, кто его зовет. Блок попытался улыбнуться, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что парень не удивился, увидев Адама.
– Эй, как собака?
Адам подошел поближе, чтобы взглянуть в глаза Блока:
– Лекси дома, где ей и положено быть.
Тот переложил из одной руки в другую рюкзак.
– Вознаграждения я действительно не хочу. Я…
– Я пришел не из–за награды. Хочу знать правду. Вы ведь не бегали, когда нашли Лекси?
– Конечно, я был на пробежке.
– Не вешайте лапшу. В Харборсайд нет никакого супермаркета. Вы купили поводок не там. Зачем вы украли собаку?
– Мужик, вы ее потеряли. Я ее нашел, как и говорил.
Адам внимательно смотрел на Престона Блока, чьи слова повисли, как лассо в воздухе. Вранье похоже на тараканов: стоит увидеть одного, как тут же рядом окажутся другие. Прошла минута, прежде чем Адам сказал:
– Я проверил Джейка Конавея в «Бумеранге». Прошлой ночью вы там никому не помогали.
Если Блок и удивился, что Адам знаком с владельцем паршивой забегаловки, то виду не подал. Он пожал плечами, как бы говоря: «Ну и что?»
Адаму очень хотелось вогнать кулак в глотку этого придурка. Вместо того добавил:
– До призыва на войну в Ирак, я работал детективом департамента полиции Сан–Диего.
Вот это заявление что–то расшевелило в голове Блока. Его ноздри чуть расширились, явный признак озабоченности. Адам не упомянул, что больше не имеет отношения к органам правопорядка. Пусть Блок думает, что он собирается снова вернуться на работу в полицию.
– А сейчас выбирайте, – как бы между прочим обронил он. – Можете рассказать мне правду, или вам предстоит ощутить на своей шкуре, что такое глубокое копание в вашей личной жизни. Я уверен, что вам не захочется оглядываться в зеркало заднего вида всякий раз, когда придется садиться в машину. Думаю, вы не хотите покуривать травку и размышлять, а не арестуют ли вас? И не захотите опаздывать к клиентам, потому что вас за что–то остановил дорожный патруль.
