И навсегда выкинуть Райана Фордема из своей жизни.
На следующее утро Уитни разбудил вилявший хвостиком Да Винчи, который лизал ей лицо. Этот избалованный песик спал с ней в кровати.
– О нет, – простонала Уитни, взглянув на будильник и осознав, что она его просто забыла включить. И проспала. – Тебе нужно погулять? – Услышав ее голос, со своего ложа соскочила Лекси и стала трясти головой. От этого движения уши ее захлопали. У Лекси это служило сигналом, что пора на двор.
– Давайте вперед.
Уитни натянула халат и проводила собак до задней двери. Маленькое огороженное патио и клочок травы еще не высохли после дождя. Когда собаки сделали свои дела, она быстро их покормила, приняла душ и накинула какую–то одежду. Ей не хотелось опаздывать к Триш Боурейтер в первый же день.
Уитни прошла к навесу, крепившемуся к одноместному гаражу, так плотно забитому вещами Миранды, что места для внедорожника в нем не оставалось. Бросила взгляд в сторону большого здания. Все шторы были опущены. Если бы она не знала, то подумала бы, что никого нет дома. Этот гад, должно быть, еще спал.
Она загрузила собак и стала выезжать задом на дорогу, и тут поняла, что позади нее остановилась машина и заблокировала ей выезд. Уитни не знала никого, кто бы водил серебристый «порше». Может, это Адам Хантер, подумала она, и удивилась, с чего это ему пользоваться дорогами на задворках, когда с другой стороны дома располагался четырехместный гараж. Конечно, после прошлой ночи трудно было сказать, что мог еще выкинуть этот маньяк. Но тут из блестящей спортивной машины вылез человек в деловом костюме.
Райан.
В секунду мир Уитни пошатнулся и вышел из фокуса. Легкая испарина выступила на лбу. Можно было бы списать это на ярко светившее утреннее солнце и сырой после грозы воздух, но ей–то лучше знать, что к чему. Как мог он так действовать на нее? Неужели боль от его измены не закалила ее?
Лекси немедленно высунула в окно голову и радостно залаяла. «За что мне это»? – спрашивала себя Уитни, выходя из машины. Чего бы ни хотел Райан, оно являлось чем–то весьма важным, раз уж он проделал путь в Торрей–Пайнз из Сан–Диего, где в девять утра его в офисе ждали пациенты.
– Ты не перезвонила мне.
В голосе Райана звучало неподдельное возмущение, как всегда, когда ему не удавалось добиться своего.
– Что ты хочешь?
Рот его сложился в улыбку, но она слишком хорошо знала бывшего мужа. Он просто сверкал химически выбеленными зубами. Когда ему было нужно, этот человек включал очарование, как электрический фонарик.
