Его лицо мрачнеет, когда слышится стук в дверь. Его дьявольские глаза блестят диким огнем. Он шагает к двери, пока я тщетно пытаюсь вырваться из наручников. Когда он открывает дверь, в моих глазах, как и в глазах Ханны, отражается ужас.
— Ты? — она заикается.
— Да. Я. — Икс хватает ее за обе руки и затаскивает внутрь, с шумом захлопывая за ней дверь.
— Пожалуйста, Икс. Не надо! — я кричу, пока он тащит ее через комнату.
— Отпусти меня! — Ханна визжит громче меня. — Что ты делаешь? Я ничего не сделала! У нас был уговор!
На лбу Икса появляется глубокая складка.
— Уговор отменяется.
Уговор? Какой уговор?
— Что?! Ты не можешь этого сделать! — Ханна пытается вырваться из его хватки.
Он тащит ее в другой конец комнаты. У нее не хватит сил отбиться от него. Так же, как и у меня. Так же, как и я, она полностью в его распоряжении.
— Нет! Не делай этого! Пожалуйста! Не трогай ее! — умоляю я, пытаясь смягчить ее приговор.
Но ничего, абсолютно ничего, не могло приготовить меня к тому, что я увидела дальше.
Он выбрасывает ее в окно, и отступает назад, чтоб закрыть его до того, как ее тело падает на асфальт.
«Соблазни мой разум, чтобы заполучить мое тело.
Найди мою душу, и я останусь с тобой навеки»
- Аноним
Икс
Эта гнилая сука получила то, что заслужила.
Джей визжит и плачет одновременно, дергая оковы, которые удерживают ее на месте. Она не замешана в этом. Какого черта ей вообще есть дело до девчонки? Она не была ей другом. Если бы она только знала.
— За что? За что?! – ее крик у меня в ушах.
— Потому что я могу.
— Ты убил ее!
— Да, – я закрываю окно и оборачиваюсь. – Она должна была умереть.
— Чушь собачья! – она мечется в наручниках, проклиная меня.
— Ты поймешь позже.
— Катись к черту! Вряд ли это можно понять!
Я стискиваю зубы.
— Поймешь.
— С чего бы это? Она была моей подругой! А ты… ты выбросил ее из окна!
— Радуйся, что всего лишь выбросил, — фыркаю я. – Ее стоило бы порубить на куски, как и всех тех выродков!
На ее лице бушует ярость.
— Что ты, мать твою, несешь?
Поверить не могу, что слышу это от нее. Господи, я-то думал, она слышала то, о чем говорили мы с Ханной, но она и вправду бестолковая. Меня бесит, что она не видит.
— Бл*дь, неужели ты не поняла? – произношу я, тряся головой. – Это был акт милосердия по сравнению с тем, что я делал бы с суками, похожими на нее.
— Милосердия?! Так ты называешь хладнокровное убийство людей? – выплевывает она.
Ее тупость приканчивает последние издержки моего самоконтроля.
