Я отступил и отвернулся от нее.
- Ты. Ты разбила мое сердце на осколки три года назад, но теперь тебя волнует мой гребанный пол!
- Ты не должен разговаривать со мной в таком тоне.
Я отставил пиво, досчитав до десяти.
- Да, но ты же знаешь? Мы теперь рок - звезды, так что я могу говорить все, что хочу, и это лишь прибавит мне популярности.
- Можешь хотя бы посмотреть на меня? - ее голос был тихим и неуверенным.
Я сделал глубокий вдох и встретил ее взгляд, впервые с тех пор, как она покинула город после первого грандиозного концерта. Я смотрел на нее так, как не мог посмотреть в Эпике. У Бри были все теже голубые глаза, пухлые, бледно-розовые губы, и мое тело отозвалось, как и прежде, когда мы встречались,потянулось к ней, словно магнит. Я чувствовал, как меня словно молния пронзила. Черт бы побрал эти связывающие нас нити, нашу связь, что не была оборвана. Я ненавидел это, и в тоже время был зачарован. То, что ты стараешься долгие годы игнорировать, должно увянуть и умереть, но боль по-прежнему сильна.
- Смотрю, Сабрина, - я назвал ее полным именем, потому что хотел ощутить его на языке, попробовать, таким ли горьким оно будет на вкус, как я надеялся. Конечно, нет. Как я и предполагал, все, что я говорил, касаемо Бри, пробуждало сладкие воспоминания, и, словно у собаки Павлова, мой рот наполнился слюной.
- Прошу, не испытывай ко мне ненависти, Хоуторн, - она словно умоляла, называя меня полным именем. Из ее уст мое имя звучало жестко.
- Хоук, - поправил я,хватая пиво. - Ты потеряла право как-то иначе меня называть с той минуты, как решила, что встречаться с рок-звездой - не лучший вариант. Но расставание было верным решением.
Она потупила взгляд, а на ее щеках проступил румянец.
- Я не хочу быть здесь, так же сильно, как и ты. Мы можем просто записать песню и покончить с этим?
- Да, конечно. Они ведь заставляли тебя подписывать контракт под дулом пистолета? - спросил я, делая очередной глоток пива.
Она прищурившись посмотрела на меня.
- Ты не знаешь причин, по которым я подписала первый контракт, или этот. По большому счету, ты не знаешь меня. Больше не знаешь.
- Что ж, по крайней мере мы согласились в одной вещи, - я сорвался. Но в ней до сих пор был огонь. Я последние три года наблюдал, как в ней гасла искра, спрашивал себя, какого черта они с ней сделали. Ее плечи поникли, одно кремовое плечико выглядывало из декольте. Бри сделала пару шагов ко мне, затем, подумав, отступила к холодильнику.
