Беларусь — не Украина?
Алексей Орлов
9 февраля 2017 0
3 февраля в Минске состоялся настоящий телемарафон — почти семь часов президент Республики Беларусь Александр Лукашенко отвечал на вопросы местных и зарубежных корреспондентов. Основной и практически единственной темой его выступления стали проблемы российско-белорусских взаимоотношений.
Выступление "бацьки" Лукашенко высветило целый букет разногласий, которые вызрели в российско-белорусском сотрудничестве, и поставило на повестку дня простой вопрос: "Камо грядеши?" ("Куда идёшь?"). Причём доминирующая в российской прессе — как либеральной, так и официальной, и патриотической — попытка представить все эти разногласия в качестве продукта необоснованных сепаратных действий минских властей достаточно однобока. Ухудшение взаимоотношений, к сожалению, имеет и системный, и обоюдный характер, причём в этом конфликте белорусская сторона по объективным причинам занимает достаточно слабую позицию, которую не имеет возможности самостоятельно компенсировать. Попытки же "измерить рублём" вопрос российско-белорусского сотрудничества и застопорившейся интеграции только ухудшают взаимопонимание — каждая из сторон начинает искать "где и что мы потеряли", а введение репрессивных мер действует и того хуже, прямо разрушая выстраивавшиеся на протяжении десятилетий схемы совместной работы и сотрудничества.
Конечно же, большую часть российско-белорусских противоречий президенты обеих стран постараются разрешить на ближайшей встрече в Москве, однако над спецификой двусторонних взаимоотношений России и Белоруссии можно задуматься и вне, хочется верить, позитивных результатов переговоров на высшем уровне.
Катастрофа 1991 года, которая разрушила единое и взаимоувязанное народное хозяйство СССР, поставила перед всеми его осколками — Россией, Казахстаном, Белоруссией, Украиной и другими союзными республиками, в одночасье получившими "независимость", — сложную дилемму: прошлый, советский вариант интеграции оказался провальным, а контуры нового интеграционного проекта пришлось искать буквально на руинах и обломках некогда единой страны, да вдобавок ещё — в сложнейшей внешней ситуации. После краха советского проекта, по сути дела, у глобального неолиберального капитализма не осталось альтернативы, что позволило его идеологам провозгласить "конец истории" в рамках "однополярного мира" "империи доллара". Для этого западного проекта всё "постсоветское пространство" — и Белоруссия, и даже Россия — стало не более чем строительным материалом и ресурсом, причём на правах, максимум, периферийных полуколоний, конкурирующих, а то и прямо враждующих между собой. "Разделяй и властвуй!" в чистом виде.
