Я помню, как он говорил, что он не может, находясь на испытательном сроке. Я узнаю о Джероне больше, чем я хочу знать, но в любом случае я задаю вопросы.
Джерон тихо смеется, когда смотрит мне в глаза, как будто кто-то веселит его. Он всегда смотрит в глаза, и когда он делает это, мое сердце подпрыгивает.
— Я делал много вещей, о которых жалею.
— Что заставило тебя остановиться? Испытательный срок?
— В том числе, — в его голосе звучит намек на развлечение.
Очевидно, я задела какой-то нерв, так что я оглядываю бар, не задавая больше вопросов. Здесь темно. Есть два маленьких окна рядом с баром. Стена покрыта различными спортивными трофеями и вырезками из газет. Только трое людей за столом рядом с нами, все остальные сидят в баре и пьют пиво. Я ожидала, что Джерон купит пиво или что-то алкогольное. Может, он не может также из-за испытательного срока.
Я рада, что он ничего не пьет, я бы не хотела ехать с ним, после того как он выпьет. Я ездила несколько раз с Брюсом, когда он был просто или сильно пьян. Это всегда было страшно, особенно, когда один раз он уснул за рулем. Трейлер начал сворачивать с дороги, в сторону, где был большой овраг. Я должна была выровнять грузовик, когда он начал ускоряться. Я кричала и кричала Брюсу, чтобы он проснулся, он отряхнул мои руки в сторону от руля и накричал, что я его отвлекаю. Мне было только двенадцать.
Какой-то запах пробирается в мой нос, вытягивая меня из моих воспоминаний. Я смотрю вниз на сэндвич на своих коленях, а потом на Джерона, который ухмыляется, и он не скрывает своей вины.
— Тупица, — говорю я ему с улыбкой.
— Я думал, что я потерял тебя. Я говорил, а ты была такой замечтавшейся.
— Извини, просто вспомнила кое-что.
Он смотрит с любопытством на меня.
— Хочешь поговорить об этом?
— Нет, все нормально.
— Ты будешь есть свой сэндвич?
Я даже не заметила, что он поставил один из сэндвичей передо мной. Я удивлена больше, чем я думаю.
— О, спасибо.
— Перестань относится ко мне так, будто я делаю для тебя что-то особенное. Я просто твой друг. Ешь свою еду, затем мы сыграем партию в бильярд и уйдем отсюда.
Необходимость поблагодарить его еще раз возникает на кончике моего языка, но я молчу. Вместо этого, я подношу сыр на гриле к своему рту и откусываю один из лучших сэндвичей в моей жизни, даже включая картошку фри. Он не съел даже ее четверти. Кажется у него не большой аппетит, но он всегда заказывает кучу еды.
Когда мы оба заканчиваем, он спрашивает, готова ли я сыграть. Я безответно соглашаюсь.
