Голос Ниты звучал настолько тихо, насколько громко и возбужденно звучал голос Сэма.
— Вы не должны упрекать людей за то, что они не могут сдержать чувств, Сэм. Это только человеческий…
— Я такой же человек, как и все другие, — сказал Сэм.
Он остановился перед ней.
— Вы думаете, что у меня нет чувств? Я знаю, что происходит с людьми там, снаружи. Потому что во мне пробудились такие же атавистические чувства. Но для чего тогда нам дан разум, если мы не можем контролировать свои чувства?
— Вы говорите об обуздании чувств, а сами, как рассерженный лев, бегаете взад и вперед.
Он открыл рот, чтобы возразить, но промолчал и улыбнулся.
— Конечно, вы правы. Мое неистовство не приведет нас к цели. Может быть, то, что я дал выход своим чувствам, зависит от обстоятельств. В дальнейшем я, вероятно, вам буду говорить, как мило вы выглядите с вашими растрепанными волосами в голубом свете вируса Рэнда.
— Это так скверно? — спросила она смущенно.
Она отбросила волосы с лица.
— Нет, оставайтесь как есть, — сказал Сэм.
Он схватил ее руку. Почувствовав прикосновение, она подняла взгляд и прочла в глазах Сэма то, о чем он думал и что чувствовал. Он нагнулся и поцеловал ее в полные губы, раскрывшиеся ему навстречу.
— Мне кажется, я должна быть благодарна болезни Рэнда, — сказала Нита немного позже. — Женщины — это инстинкты, дорогой. Без нажима, под которым мы теперь живем, ты, вероятно, остался бы таким же тихим, работящим мужчиной, посвятившим свою жизнь важнейшей работе, на которую женщины не обращают никакого внимания.
— Не придающим никакого значения и не обращающим внимания?
Он почувствовал под своими руками тепло и упругость ее тела.
В темноте помещения зазвонил телефон.
— Проклятье, — сердито сказал он.
Нита рассмеялась, а потом мягко высвободилась из его объятий.
— Я знаю, как ты себя чувствуешь, — сказала она, — но я должна ответить на вызов.
Он улыбнулся и, помедлив, отпустил ее.
Она включила освещение и подошла к телефону. Дождь ослабел, но ветер все еще барабанил в окна. Сэм взглянул на казавшийся беззащитным город внизу. С двенадцатого этажа он мог видеть до самой Первой авеню.
Единственным движущимся предметом был бело-зеленый полицейский автомобиль, который секундой позже исчез в одной из боковых улиц. Он услышал позади себя бормотание голосов, которые зазвучали, когда Нита включила видео. Когда он обернулся, она выпрямила свое стройное тело, и Сэм почувствовал, как кровь быстрее побежала по его жилам.
