- Зилия, я могу задать вопрос, личный, - через пять минут нарушил тишину мой голос.
- Спрашивай, только не обещаю ответить.
- Шрам, почему ты его не вывела?
- Это память, я не хочу забывать.
- Как ты его заработала?
- Это тебя не касается, - довольно резко ответила собеседница. - Точнее это слишком личное, чтобы рассказать незнакомцу, - поправилась Зилия.
- Даже перед смертью?
- Даже перед смертью.
- За что тебя сюда?
- Это тоже личное.
Вот так. Даже попав на Шлак, она не готова рассказать о содеянном. С одной стороны мне все равно, с другой от нечего делать можно было бы и поговорить по душам, особенно перед смертью. Раз для нее это так важно, пускай все останется как есть. Больше мы не разговаривали. Через какое-то время мне удалось задремать. Спать долго я не собирался, настроив внутренний будильник на непродолжительный сон. Обычно у меня получалось просыпаться в нужное время или близко к нему. На этот раз или я сплоховал или Зилия решила, что пора. Девушка осторожно тормошила меня за плечо.
Открыв глаза, смотрю на нее. Она знаком показывает, что наверху все легли на боковую. Прислушиваюсь. Действительно никаких посторонних звуков не слышно. Киваю головой, мол, пора. Зилия становится мне на плечи и я поднимаюсь в полный рост. До решетки всего метра два с половиной или чуть больше, поэтому ей приходится слегка присесть, чтобы не упереться головой в решетку. Что происходит наверху, я не вижу, поднять голову не реально. Попытка поднять решетку успехом не увенчалась, значит есть засов или замок. Если замок, нам ничего не светит. Слышу шорох просовываемой сквозь прутья руки. Зилия шарит в поисках запора.
Через пару секунд раздается непонятный грохот и стон девушки надо мною. Чувствую, как дрожат ее ноги на моих плечах. На поверхности звуки голосов.
- Зиля, что случилось? - спрашиваю обычным голосом. На шум идут охранники, шептать смысла нет.
- Рука, что-то пробило мою руку.
- Вытащить сможешь?
- Нет.
- Сильно болит?
- Да.
- Терпи, сейчас тебя освободят охранники.
Я не стал говорить девушке, что после освобождения, за попытку побега охранники могут нас наказать. Возможно столь ненавистным для нее способом. Думаю и для меня угощение найдется, если они будут не в духе.
- Ну, что я говорил, - раздался наверху обрадованный голос.
- Гадина тощая, - ругается второй мужчина, затем раздается свист рассекаемого воздуха. Зилия кричит от боли, когда палка бьет ее по руке. Судя по звукам ничего другого там быть не может. Охранники не пытаются освободить руку, наоборот один из них лупит по предплечью девушки. Ей больно, очень больно, понял я, когда Зилия от боли обмочилась мне на плечи.
