Совковых пенсионеров еще можно легко убедить в том, что пенсия у них маленькая, а лекарства дорогие, потому что Дерипаски с Абрамовичами «все покрали в лихие 90-е». Но молодое поколение, оформившееся в постсоветскую эпоху, воспринимает сложившееся положение как данность. Неравенство прав и возможностей, сегрегация по имущественному признаку в его глазах легитимно. Люди не стремятся к изменению существующего порядка, они стремятся подняться над остальными, выйти в число избранных и употребить господствующее положение себе во благо. Разве не в этом заключается суть конкуренции? Пусть и все более призрачная возможность пробиться в «верха» является для молодых «пассионариев» мощным стимулом. Это есть великий соблазн капитализма.
Всеобщая конкуренция за место под солнцем («война всех против всех» по Гоббсу) атомизирует, разрушает общество, выделяет из него наиболее энергичных, «конкурентоспособных» особей. Это укрепляет господство клептократии, даже создает иллюзию ее несокрушимости.
Но и оставшаяся часть «лузеров и терпил», а это подавляющая часть населения, не остается забытой. Элита сделала их соучастником разграбления, утилизации страны, заручившись полнейшей лояльностью со стороны населения. Россиянская биомасса готова согласиться с тем, что ею помыкает клептократия, при условии что она делится наворованным (ах, простите, законно присвоенным), подкидывает крохи с барского стола. На признании такого положения СПРАВЕДЛИВЫМ базируется сегодняшний консенсус между верхами и низами.
Значит ли это, что существующий порядок способен существовать вечно? Мол, верхам не следует забывать делиться – и тогда быдло сможет бесконечно долго находиться в состоянии рабской покорности. Нет, нет, нет и еще раз нет! Сама система самопоедания неизбежно приводит к исчерпанию внутренних ресурсов. Это верно так же, как и то, что паразиты, убивая свою жертву, лишают себя источника существования. Верхам еще есть что присваивать, но обеспечить полную миску низам уже невозможно.
Какое-то, вероятно даже весьма длительное, время социальная матрица может существовать и самовоспроизводиться по инерции. Однако конфликт интересов между полюсами общества будет нарастать. Наиболее остро он проявится между старыми элитариями, всеми силами старающимися превратиться в сословие, и молодыми «пассионариями», стремящимися прорваться в элиту.
Так называемый средний класс первым пойдет под нож. Собственно, последнюю пару лет происходит медленное его удушение. Он уже сильно скукожился и продолжает усыхать, скатываться вниз. Его представители утрачивают не только материальный достаток, но и социальный статус, что подчас очень болезненно ими воспринимается. Великая мечта либеральных романтиков – сделать жизнь своими руками, добиться успеха благодаря своим способностям и воле – рассыпается на глазах. Социальная мобильность почти полностью заморожена.
