— Тогда его не станет.
При новости о том, что у нее уже могли отнять выбор, Кэрис почувствовала сильную тревогу. Решимость ее укрепилась: она не в состоянии стать матерью. Но поднимется или упадет уровень гормонов?
В среду он повысился. Она следила за своим самочувствием — неужели это было небольшим облегчением? — с прохладным любопытством. Она снова пыталась связаться с Максом — безрезультатно, — на что отреагировала пылающим, злым любопытством. Где он?
В четверг тест показал, что уровень гормона в ее крови снова вырос. «Этот ребенок — боец», — подумала она и поймала себя на слове. Правильно ли было называть это ребенком? Кажется, все говорили «плод», сводя к нулю риск личной привязанности. Кэрис не хотела привязываться, нет, только не сейчас, когда это может навсегда изменить ее жизнь и поставить под сомнение шанс поучаствовать в миссии.
Миссия. Возможность полететь в космос, подняться на шаттле к поясу астероидов. В некотором смысле попытка спасти мир. Она не может этим рисковать ради чего-то, что даже не способно нормально развиваться естественным путем. У нее не было другого выбора, поэтому всю неделю Кэрис притворялась, будто все нормально, и, перед тем как каждый вечер сдать анализ крови, пилотировала аппарат на симуляциях с коллегами. Зная, чего хочет, она никогда не позволяла себе положить руки на живот или даже представить, на кого может быть похож ребенок. На Макса? Она затрясла головой, чтобы избавиться от этой мысли, движение вызвало у нее тошноту. Она не будет скучать по этим ощущениям.
В пятницу уровень гормонов опять вырос.
Возможно, это была маленькая девочка с собственным эклектичным[17] музыкальным вкусом. Девочка, которая понимала бы математические дроби, ее любимым цветом был бы пурпурный. Темноволосый ребенок по имени Анна.
«Анна».
Она смотрела на играющих в парке детей — проказливых, кричащих ребятишек, — и ее решимость усилилась: ей с этим не справиться. Но позже ночью кошка свернулась возле нее на диване, маленькое тельце прижалось к ее бедру, и Кэрис, зарывшись рукой в длинный теплый мех, задумалась об этой чисто человеческой потребности и о том, каково это — быть нужным, особенно кому-то твоей крови. И тут она почувствовала, как ее решимость рушится.
В субботу уровень гормона еще раз подскочил. О боже! Куда запропастился Макс? И имело ли это какое-то значение? Множество женщин были матерями-одиночками, особенно до того, как был введен абсолютный паритет. Конечно, она сможет вырастить Анну одна, с помощью членов Воеводы, своих знакомых, с которыми встречалась. Ее собственная семья обязательно поможет — особенно мама, Гвен… Они будут переезжать по Воеводам вместе, пока ее дочь, Анна, не начнет свою собственную Ротацию, независимо от семьи. Это уже не выглядело таким смутным и недостижимым…
