— На две минуты, может, меньше. Ты уверена, Кэрис?
— Я уверена. А ты?
Они переводят дыхание, никто не хочет считать, сколько еще вдохов до последнего у них осталось.
— Тогда мы решили с этим, — грустно говорит он. — Ни один из нас не желает улететь в этом спутнике.
— Я точно нет. А ты?
— Нет, — отвечает он, смирившись. — Без тебя я потерян.
Она вздыхает:
— Тогда это все.
— Да.
— Что мы делаем?
— Думаю, нам стоит насладиться моментом, — говорит он. — Мы смотрим, как северное сияние горит над атмосферой, вспоминаем наши семьи, благодарим наши счастливые звезды и желаем спокойной ночи.
— Это окончательно?
— У нас заканчивается время, Кэри. Это то, о чем мы говорили час назад: мы или позволим этому случиться, или возьмем судьбу в свои руки и сами покончим с этим.
— Мы сами покончим с этим, — эхом отзывается она. — Правильно. — Она берет его за руку и глубоко вдыхает.
— На три?
— На три.
Их аудиопередатчик потрескивает.
— Раз.
— Два.
— Подожди! — Кэрис вскидывает руки. — Мне всегда хотелось, чтобы ты думал, что я выше потребности слышать или говорить это. Я никогда не подталкивала тебя к произнесению этих слов. Но хочу сказать, что любила тебя, наверное, с того момента, когда ты спас мой картофель, и до сих пор. Извини, но это так, и я хочу, чтобы ты знал.
Макс глубоко вздыхает:
— Любовь с первого взгляда? Кэри, это очень романтично. Спасибо. Я этого не заслуживаю. — Затем он меняет тему разговора, не в силах устоять: — Но я всегда знал, что ты притворялась.
— А я всегда знала, что ты павлин, — парирует она, — однако почему-то мы все еще вместе.
— Да, вместе. Одни в космосе. И даже без сообщений от Озрика…
— Озрик. Почти забыла.
Она быстро печатает Озрику координаты пути выхода из поля астероидов, стараясь все вспомнить. Она записывает кратчайшие маневры и маршрут, по которому они с Максом вышли из поля, но где разбился их корабль, стоило им выйти с другой стороны. Синий текст пульсирует на стекле ее шлема и исчезает.
— Одни в космосе, — повторяет он.
— Мы нигде, Макс.
Он улыбается:
— Наверное, так. И это забавно, потому что истинное значение утопии — не там, в «идеальном месте». — Он указывает на Землю, медленно движущуюся под ними. — В переводе с греческого утопия означает «отсутствие места».
— Ты говоришь мне, что, несмотря на все их позерство, Европия отправила нас в настоящую утопию? — Она начинает смеяться.
— Знаешь, — отвечает он, — я хотел попасть домой, с тех пор как мы оказались здесь. Я продолжал верить, что наши лучшие дни пройдут на Земле. Но, несмотря ни на что, я был так счастлив тут, с тобой. Идеальное место не в политическом государстве или философском движении. Оно тут, в нас, — говорит он, и она начинает очень тихо плакать.
