– Да!
– Но я знаю, как высоко она ставит честность, поэтому решил, что буду с ней совершенно искренним и открытым, – улыбнулся Джон. – Я не осмелюсь поставить ее на пьедестал, потому что она такая неуклюжая, что, если я приближусь к ней, она может ненароком сбить с меня шляпу.
– Не слишком она приятный персонаж, – заметила Ола.
– Я не говорил, что она неприятная, я сказал – «неуклюжая». И несправедливая.
– И неразумная, – напомнила девушка.
– О, так вы знакомы с ней? – спросил герцог.
– Да, я знаю ее очень хорошо, и мне кажется, вам лучше обходить ее стороной.
– Хорошая мысль, – согласился он. – Однако она такая женщина, от которой не так-то легко избавиться. Я могу убрать ее из своей жизни, но как убрать ее из разума и сердца?
– Очень просто, ведь вы никогда с ней не встречались, – пожала плечами Ола.
– Да, но мне кажется, будто я знаю ее с незапамятных времен.
– Забудьте о ней, – сказала Ола. – Вы с ней никогда не смогли бы ужиться.
– Думаете, она не способна заставить себя поверить мне, когда я скажу, что полюбил ее за те два чудесных дня, что мы провели вместе?
– Но с кем вы провели те два дня? – настойчиво спросила Ола. – Вы не знали, кто она на самом деле.
– Ошибаетесь. Я не знал ее настоящего имени, но саму ее очень хорошо узнал, и все, что говорил, говорилось ей. Я полюбил ее. По-вашему, она не сможет этого понять? Ведь это так просто.
В глазах Олы на миг блеснули лукавые искорки.
– Возможно, по-вашему, это просто, но она такая неуклюжая, что может все усложнить, – сказала девушка.
– Это очень на нее похоже, – согласился герцог. – Но я помню, как она в самый первый вечер нашего знакомства говорила о том, что каждый хочет найти кого-то, кто будет нас любить, даже увидев наши худшие стороны. Вспоминаю ее точные слова: «…Человека, который будет понимать нас, даже если мы станем делать вещи, что могут показаться странными». Я тогда подумал: только женщина с большим сердцем могла сказать такое.
Ола в изумлении посмотрела на Джона. Она действительно говорила это. А потом сама не захотела понимать поступки, которые он вынужден был совершить.
И вдруг ей стало понятно, что сейчас, в эту самую минуту, она могла сказать Джону лишь одно:
– Я люблю вас. И я всегда буду вас любить.
Тень тревоги вмиг слетела с его лица, и оно засияло неприкрытой радостью.
– Ола… Любовь моя… Любимая… – прошептал герцог.
Музыка стихла, танец закончился, но мир перевернулся.
Джон с шумом втянул в себя воздух.
