У продторга было многолюдно. Тут, судя по всему, варилось не только торговище, но и что-то вроде поселкового бродвея. В воздухе густо витали сивушные пары, здесь резались в карты, вот плотным кольцом обступили схватку двух тощих петухов, кого-то повели под руки с разбитой мордой, ни дать ни взять – место культурного отдыха.
– Че народу-то столько? – поинтересовался Синица у какого-то бородатого мужика.
– Сколько? – не понял тот.
– Ну, на работу не надо, что ли, никому?
– Дык воскресенье сегодня, е-мое!.. Тоже, дядя…
Едва Синица распустил тесемку мешка, как к нему подвалило двое молодых в прыщавую крапинку:
– Хавчик есть?
Шестерки чьи-то. На стол пахану собирают, знаем.
– Ну-у… рыба вот, – Синица подрастерялся.
– Ух ты! Покаж! Не тухлая?.. Нет?.. Че просишь?
– Спички.
– Спички? – прыщавые переглянулись. – Сколько?
– Три упаковки. Ну, полтораста коробок.
– Полтора рубля, что ли?.. За все?.. Стой тут!
С ним даже не стали торговаться. Видимо, запросил Синица совсем уж неприлично низкую цену. Один прыщавый куда-то поскакал, второй остался неподалеку, вполглаза приглядывая, чтобы рыбка не уплыла.
С Синицей расплатились честно, без обмана. Рюкзак здорово полегчал, настроение улучшилось: пошла торговля-то!
– Скипидару не надо, ребят?
– Нет, не пьем. Шутят еще. Видали?
– В продторге вроде берут…
– Ну, спасибо за наколку.
В продторге пахло уксусом и крысиным ядом, сквозь мутное, засиженное мухами окошко едва пробивался дневной свет. За исцарапанном, бог весть в чем угвазданном прилавке скучали двое продавцов: молодой и постарше. Предупредили с порога:
– Водки нет.
– Сочувствую, – согласился Синица. – Скипидар от населения принимаете?
– Ну, принимаем, – молодой пожал плечами. – Сколько есть?
– Литр.
– Литр? – молодой хмыкнул. – Девятнадцать копеек. Литр.
Синица вздохнул: кто ж знал?
– Давай!..
Не обратно же тащить?
Молодой принял бутылки, откупорил, намереваясь перелить в большой железный жбан, заткнутый деревянной пробкой.
– Стоять!
Рука его замерла на подлете.
Продавец постарше подорвался с места, проворно выхватил бутыль, принюхался. Обмакнул палец, попробовал на язык.
– Лиственничный? Синица кивнул.
– Фаршмачник ты! – старый накинулся на молодого. – Добрый продукт в общую парашу! Учишь тебя, учишь… Это ж нектар! Лекарство! Поясницу растирать можно, от ушибов… Ой, лабух!..
– А я че? – пожал плечами тот.
– А я че? – передразнил старый. – Уйди ты с глаз!..
Синица знал, о чем речь. Местные получали скипидар иначе. Смолистые чурки укладывали в возгонную печь, обливали бензином, и нате. Выход в литрах. Синице-то для освещения сгодился бы и такой, да бензина у него не было.
