Однажды нас послали в большой город, где мы должны были встретиться с другими помощниками в больнице, чтобы принять дух женщины, переходившей на другую сторону. Те другие следили за ней во время ее болезни и должны были передать ее нам, чтобы перевести сюда. Мы увидели много друзей вокруг постели в больничной палате, и у всех были вытянутые унылые лица, как будто какое-то жуткое несчастье должно было случиться с их больным другом. Это выглядело так странно, ведь это была хорошая женщина и вот-вот должна была быть препровождена в свет из жизни тяжкого труда и скорбей и огромных телесных мук.
Она уснула, и нить жизни была перерезана нашими друзьями-наблюдателями, и потом, мягко, они разбудили ее, и она взглянула и улыбнулась очень ласково при виде доброго лица того, кто склонился над ней. Она лежала совершенно счастливая и довольная, прежде чем начала удивляться, почему эти незнакомые лица были вокруг нее вместо больничных сестер и друзей, которых она последний раз видела. Она стала допытываться, где находится, и, когда ей сказали, выражение изумления и острой тоски появилось на ее лице, и она попросила разрешения повидать друзей, которых покинула.
Это было ей даровано, и она посмотрела на них сквозь Завесу и печально покачала головой: «Если бы они только знали, — сказала она, — как свободна я сейчас от боли и как довольна. Не могли бы вы сказать им?» Мы попытались сделать это, но лишь один из них услышал, по-моему, и тот лишь несовершенно и скоро отбросил эту мысль как фантазию.
Мы забрали ее из этого места, как только она немного обрела силы, в детскую школу, где был ее маленький сын, и, когда она его увидела, ее радость была слишком велика, чтоб высказать словами. Он скончался несколькими годами раньше и был отправлен в эту школу, где жил и по сей день. Тогда ребенок стал наставником своей матери, и приятно было видеть эту картину. Он провел ее по школе и парку и показал ей различные местности и своих школьных товарищей, и очень скоро его лицо уже светилось радостью, как и лицо его матери.
Мы покинули ее ненадолго, а потом, когда вернулись, увидели их двоих, сидящих в зеленой беседке, и она рассказывала ему о тех, кого оставила, а он рассказывал ей о тех, кто перешел раньше и кого он встречал, и о своей жизни в школе, и мы едва-едва сумели разлучить ее с ним, с обещанием, что она вернется и часто будет бывать у своего мальчика.
Это один из лучших случаев, и таких много, но с остальными всё наоборот.
