— роста и хилого телосложения, но большая голова в ореоле черных кудрявых волос помогала ему казаться крупнее, особенно в тесном закутке кофейни. После паузы Бернард запротестовал: он никогда не стал бы мучить товарища (имелось в виду — товарища по несчастью):
— Я тебя оберегаю.
— Оберегаешь? От чего?
— Она никуда с тобой не пойдет.
Оценивая это вырванное методами Перри Мейсона признание, Энрике взмахнул рукой, обращаясь к невидимым присяжным, чем непреднамеренно привлек внимание «гомеровского» официанта, который тут же, подняв кустистые греческие брови, спросил:
— Счет?
Энрике покачал головой и вновь обратился к своему разъяренному другу:
— Ты рассказываешь мне об этой красивой…
— Я не говорил, что она красивая! — быстро возразил Бернард.
— Значит, она страшная?
— Нет!
— Ни рыба ни мясо?
— Ее невозможно описать такими штампами!
— Извини, Бернард, но у меня шаблонный ум, поэтому, пожалуйста, используй штампы. Она высокая? Толстая? Какие у нее сиськи? Если она и впрямь существует, ты можешь мне ее описать.
Бернард с презрением взглянул на Энрике:
— Глупости. Если бы она была плодом моего воображения, я без труда выдумал бы все детали.
— Без труда? — саркастически парировал Энрике. — Вот уж сомневаюсь. Похоже, даже выдумать размер сисек уже за пределами твоих творческих возможностей.
— Да пошел ты!.. — с чувством сказал Бернард.
В неписаном кодексе их дружбы, в понимании Бернарда, его подшучивание над талантом Энрике, поскольку тот уже начал печататься, считалось милым и дружеским, в то время как ответные выпады воспринимались как жестокость и оскорбление.
— Да пошел ты сам туда же, раз говоришь, что она не захочет со мной встречаться! — ответил Энрике тоже вполне искренне, так как в глубине души всегда боялся, что ни одна стоящая девушка не станет иметь с ним дела. Необычное сочетание сексуального опыта и неопытности лишь увеличивало этот страх. Он уже успел прожить три с половиной года с женщиной под одной крышей: будучи еще совсем юным — в шестнадцать лет — он заключил первый контракт на книгу и тогда же поселился вместе с подругой. До отношений с Сильвией у него был только один сексуальный опыт (классическая потеря невинности, такая же короткая и формальная, как социальная реклама в вечерних новостях), и спустя полтора года после их разрыва он лишь однажды оказался наедине с другой женщиной и при этом потерпел неудачу, так и не сумев довести дело до конца. Словом, хоть он и много раз занимался любовью, сексуальных партнерш у него было всего две — как и опубликованных книг.
