«Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №2 | страница 26



а овцы испуганно мечутся ночью пустынной
и влаги для ртов опалённых своих не находят.
Но утром и вечером в мире царит вожделенье.
Есть чудо рассветного неба, есть чудо заката.
И в полночь с землёй в наслажденье сливается тело.
И лишь старики у нас рано встают, до восхода.
В сердцах у них сумрак: полны их сердца, словно ивы,
осенним кошмаром.
Предчувствием смерти.
* * *
Мирьям, Мирьям, мне больно,
что в затмении тащат твои образа по Европе
и бормочут с амвонов, тебя называя Марией…
Если б мог я к тебе подойти в час, когда ты плывёшь над
толпою,
чтобы губы твои целовать, словно розы Шарона,
и тебе рассказать, что живут здесь евреи,
евреи простые,
и что есть у них жёны и дети
в этом городе, городе страха —
раскололся бы тотчас мой череп и вытек
белый мозг мой на камень,
а толпа продолжала бы путь как ни в чём не бывало.
Кровь течёт, я иду, но ты, Мирьям, об этом не знаешь,
и звучит твоё имя: Мария. Звучит на латыни.
* * *
Улетают в скитание птицы – прекрасны их птичьи скитанья.
Сердце мира открыто для них, озарённое светом:
вольной стаей взлетают они, устремляясь в просторы, —
и с ними
поднимается солнечный круг, и бежит он с востока на запад.
А усталым ногам говорят вавилонские реки
(сквозь туман, полный слёз, застилающий звёздное небо):
«К нам, бездомные, к нам возвращайтесь из края страданий.
Вы устали в пути, а дороги уходят всё дальше.
Велика перед вами земля – так войдите же в реку,
и она унесёт вас в глубокое счастье покоя,
в океан беспредельный».
Мой суровый отец, моя мама – само благочестье!
Не прислушаться ль нам? Уже вечер. В тумане,
полном слёз, не войти ли в поток, что уносит
в океан беспредельный?..
Или мы не хотим изумляться цветению лилий,
видеть ясный закат, любоваться походкой красавиц?
Но отрада для всех – океан беспредельный…
Не прислушаться ль нам,
ведь туман полон слёз в этот вечер?
* * *
Красен хлеб наш субботний. А красные яблоки наши —
как кровавые луны, лежащие в чёрных озёрах,
как кровавые луны, созревшие в ночь полнолунья
в вашем Царстве Креста.
Велико это царство: моря занимает и сушу.
И кого здесь волнуют вавилонские реки,
чьи потоки оставили нам непросохшие слёзы
бесконечного плача?
И кого здесь волнует, что хоронят упавшее в воду
чьё-то тело, а рядом стоят лики смерти живые —
люди в чёрных одеждах: они окружают
череп женский пробитый, наполненный грязью и тиной.
Для того колокольня, чтобы слушать нам звон похоронный,
слушать колокол скорби.
А ещё есть в костёле орган, что поёт «аллилуйя»
в чёрный вечер субботний – словно кровью он мажет