– Чего уж теперь переживать! Сейчас всё узнаем. И ты, батя, ко всему должен быть готов. Лично я в Сенькину смерть не верю. Вот так.
Солнце ещё только подкатывалось к верхушкам деревьев, когда они подошли к дому с голубыми ставнями. Впрочем, голубыми они были когда-то, а сейчас краска облупилась, и сквозь неё проглядывали тёмные деревянные проплешины.
– Эй, хозяйка! – крикнул Коля Марченко. – Гостей принимаешь?
Лениво залаяла собака, из соседнего двора ей ответила другая. Коля потряс хилую калитку.
– Хозяева, откройте!
Дверь заскрипела, в проёме показалась женщина неопределённого возраста, простоволосая, в потерявшей цвет кофтёнке.
– Чего надо? – крикнула она. – Все свои дома. Кто такие будете?
– Женщина, – вежливо обратился к ней Фроим, – вы Коцюба Анна?
– А если да, так что?
– Сергей дома? Мы его фронтовые друзья, вот свидеться желаем.
Женщина скептически оглядела всю компанию и ехидно спросила:
– А этот, старый, тоже воевал с Сергуней? – и на Бенциона показывает.
– Этот старый, между прочим, его отец, – вдруг выкрикнул Бенцион. – Так пустишь нас в хату? Или силой ломать дверь придётся?
Анна ахнула, засуетилась, чуть ли не бегом спустилась к калитке.
– Заходьте, люди добрые, будьте ласка. Вы и вправду его батька? Сергунька казав, шо никого у него нэма.
Фроим толкнул свояка в бок: мол, с ума сошёл, мишугинер! Зачем раньше времени слова такие говоришь! А вдруг это вовсе не Сенька! Бенцион тихий-тихий, а как глянул на Фроима горячим глазом, как схватил его за руку, сжав до боли, так Фроим сразу понял, что ему лучше попридержать язык за зубами.
– А дэ ж ваш чоловик? – чуть помешкав, спросил он Анну. – Дэ наш боевой товарищ?
– А в хате. Приболел малость. Он же увесь израненный. Контуженный. Вы его не дуже тревожьте. Сергунька! – крикнула она вглубь дома. – До тэбэ гости!
В небольшую комнатёнку со столом, табуретками и русской печкой в углу вошёл парень в гимнастёрке и галифе. Увидев гостей, дёрнул худой кадыкастой шей и сделал попытку уйти. Мужчины, ахнув, в один голос вскрикнули:
– Сеня!
– Семён!
– Сенечка мой! – заплакал Бенцион. – Сын! Живой! Недаром я молился, помог мне бог!
Яков и Фроим бросились к парню, стали его обнимать. Коля схватил его своими железными руками, заорал на весь дом:
– Нашёлся! На радость мамке с папкой! Что ни говори, а Соня это чувствовала. Эх, сердце материнское!
Анна стояла ошарашенная, не понимая, что происходит.
– Какой он вам Сенечка? – тупо повторяла она. – Не Сеня он вовсе! Сергей он. Сергей Борысович.
