Когда я босиком появилась на кухне, где уложили возле батареи Лари, спасатель уже закончил возиться со шприцем и теперь мыл руки после укола. С овчарки сняли мой зимний гардероб и накрыли беднягу одеялом, из-под которого торчал один только нос животного. Пес дремал, довольный тем, что попал в тепло.
— Катя, — укоризненно протянул парень, посмотрев на мои ноги. — Ты твердо решила заболеть?
Бабушка, крутящаяся все это время рядом, быстро среагировала, притащив мне из прихожей тапочки сорок третьего размера. Вероятно, они принадлежали ее внуку.
— Спасибо, — улыбнувшись ей, сказала я, утопая в обновке.
— Не за что, — весело отозвалась старушка, изучая меня прищуренными глазами с ног до головы. — Ну и кто же ты будешь, дочка?
Я растерялась, не зная, что ответить. Кто я, собственно говоря, такая? Неприятность, которую подцепил ее внук в реке.
— Бабушка, не приставай к девушке, ей и так сегодня нелегко пришлось, — усаживая меня на табуретку, проговорил парень. — Лучше свари собачке бульон, а мы пока с Катериной пообщаемся о делах насущных, — многозначительно глядя на меня, добавил он. — Верно, Катюша?
Я пожала плечами, кисло улыбаясь. Кажется, меня ждет допрос. Хотя поплакаться кому-нибудь в жилетку я давно мечтала, вот и благодарный слушатель появился. Так что… я не виновата, он сам напросился.
Оставив старушку колдовать над плитой в компании мирно посапывающей овчарки, Валентин, взяв за руку, отвел меня в единственную комнату его небольшой квартирки.
— Садись, — то ли предложил, то ли скомандовал собеседник, указывая ни диван. Я безропотно повиновалась. — А теперь рассказывай.
— Что именно? — прикинувшись непонимающей, осведомилась я робко.
— То, что ты плела про убийство тебя и… твоей дочки. Кстати, сколько ей лет?
— Скоро два.
— А тебе тогда сколько? — озадаченно пробормотал парень, с удивлением меня рассматривая.
— Двадцать, — тихо ответила я, слегка краснея под его пристальным взором.
— Понятно, — усмехнулся Валя, хитро прищурившись. — Замуж, значит, после школы выскочила?
— На первом курсе, — уныло пробубнили мои губы, уголки которых трагично опустились вниз. — Сдуру. Но сладкое слово «свобода» все ближе и ближе, вот только…
— Только что? — хмурясь, переспросил он. — Тебе кто-то угрожает?
— Да.
— Муж что ли?
— Нет, Сергей был моей главной проблемой до вчерашнего дня, а теперь я попала на счетчик к двум бандитам, машину которых разбила.
— Как разбила? — удивленно проговорил собеседник, медленно опускаясь в старенькое, накрытое покрывалом, кресло.
