Битва за Фолкленды | страница 2
Результат войны для противника можно назвать вполне милосердным. Окопавшаяся в Буэнос-Айресе хунта во главе с генералом Галтьери и его приспешниками рухнула, позволяя подготовить почву для взращивания неуверенной демократии в период правления президента Карлоса Менема. В общем, как нередко обстоит дело с войнами, в итоге побежденный выиграл от конфликта не меньше, чем победитель. Поражение в противостоянии за Фолклендские острова стало, вероятно, наиболее положительным фактором в истории Аргентины на протяжении доброй половины столетия. Однако неудача никак не снизила стремления страны к возвращению таких близких, но недоступных территорий, служащих притягательной мишенью для разного рода авантюристов.
Рассказ о войне, написанный сразу же после ее окончания, оказался верен во всех важных моментах и со времени его публикации по-прежнему остается актуальным. Лишь немногие военные или политические откровения, ставшие достоянием общественности после 1982 г., смогли бросить тень на наши заключения, тогда как иные прежде затуманенные подробности окончательно прояснились и вышли на свет. Теперь мы лучше представляем себе планы и стратегию Аргентины до и в ходе войны. Какое-то количество материала поступило из воспоминаний военных и политиков (пусть и куда меньше от последних) и в результате журналистских расследований. По нашему убеждению, военные мемуары не меняют общего спектра, то есть не обесценивают нашу историю в ее первозданном виде, когда та была рассказана в 1983 г. Хотя раздражение иных авторов в отношении товарищей по оружию и соперничающих формирований, несомненно, оживляет общую картину сегодня.
Некоторые комментаторы критиковали введенную и действовавшую на протяжении войны цензуру Министерства обороны. Солидный груз трудов, написанных на эту тему, главным образом отражает раздутое самомнение СМИ в отношении их собственного значения в войне. Мы же считаем обоснованным право — и даже обязанность — любого правительства скрывать информацию, могущую оказаться хоть сколько-то важной для неприятеля и поставить под удар возможный итог войны. Таковое право распространяется и на намеренное введение в заблуждение. С другой стороны, касательно связи и коммуникаций, во время сражения за Фолкленды, как по большей части и в ходе войны в Персидском заливе, военные власти на суше фактически пользовались монополией в части распространения информации. Нечто подобное вряд ли повторится в эпоху мобильных телефонов.