Бежали бы от этого места куда глаза глядят. Но вор, он вор и есть: трусит, а ворует.
Вскочили они все вместе, навалились на Аршина, руки ему скрутили и голову в мешок засунули, а караульщик и не думал отбиваться. Ему как раз чудный сон снился: ленивые вареники во сне уписывал. Обчистили воры склад, всё зерно вынесли и следы свои граблями заровняли, а грабли в пруд бросили. Будто на крыльях улетели.
Аршину так уж хорошо, так уж славно в сонном царстве! И комары через мешок не кусают.
Утром примчалась милиция. Стали всех расспрашивать, допрашивать. И сторожа взяли за бока.
- Ты почему разбойникам не сопротивлялся, если у тебя в одной руке ружьё, в другой - кол дубовый? - спрашивает главный милиционер.
- Как же мне было сопротивляться, если обе руки заняты? Сами посудите!
- А почему "караул" не кричал?
- Как же мне было кричать, если рот варениками забит?
- Может быть, ты узнал кого-нибудь из них?
- Как же мне было их узнать, если они даже не поздоровались?
- Так, может, хоть заметил, куда они скрылись?
- Как же мне было заметить, куда скрылись, если я не видел, откуда они явились?
Поняли милиционеры, что от раззявы толку не добьёшься, и отпустили его с миром. Правда, на прощание сказали, что, мол, в следующий раз за такие вещи по головке не погладят: уже не маме, а самому Амбарасу отдадут на перевоспитание.
Через несколько дней зазвал кладовщик Аршина в гости. Усадил за стол, мёдом-чаем потчует, на все лады расхваливает крестника и деньги в руку ему суёт. У парня глаза на лоб:
- За что?
- За то, что молчать умеешь, - объясняет кладовщик.
С деньгами в ладони прибежал Аршин домой, схватил иголку с ниткой и перед зеркалом устроился.
- Что ты делаешь? - спрашивает мать.
- Хочу рот зашить.
- Совсем ума решился! - обомлела Дарата.
- Я не решился, - отвечает сын. - Те решились, кто за молчание большие деньги платят. Пачками в горсть суют!
Сгребла Дарата Аршинову добычу и бегом куда надо. Как на духу всё выложила.
Амбараса за решётку упрятали, а растяпе-караульщику тут же отставку дали. И ружьё отняли. Ту самую пищаль, которую дед Караулис на крестины ему дарил. Самопал кремнёвый!
КАК СВИНЬЯ ПРОВАЛИЛАСЬ В ПЕКЛО
Нигде Аршин не прижился, ничего не узнал и ничему не научился, даже собственной фамилии ни прочесть, ни написать не мог. Хуже горькой редьки осточертел колхозникам, никто с ним не связывался. Даже дети и те его не дразнили.
Аршину уже и паном быть не хочется, и бездельничать опостылело. Вроде бы старается парень, только все старания идут насмарку: люди его считают лодырем, недотёпой, гонят прочь, как последнего безделяйского пана Яцкуса. Хоть в петлю лезь!
