«Забудь про Майло. Не сомневаюсь, что он прилично одет».
«Очень прилично. Они просматривают журналы мод... А теперь они смеются — почему, не имею представления...»
«Прибежала Ябеда — то есть Миранда. Мама требует, чтобы я срочно спустилась. Мне пора».
Глоуэн отвернулся от телефона. Некоторое время он изучал гостей издали, после чего медленно приблизился к библиотечному столу: «По-видимому, вы прекрасно умеете развлекаться без меня. Я теряю уверенность в своей незаменимости».
«Дурацкие фотографии не дают нам соскучиться, — отозвался Майло. — Взгляни на это абсурдное сооружение из тряпок! Неужели кто-то способен так одеваться?»
«К сожалению, под тряпками угадывается особа женского пола, которой, судя по выражению лица, не до шуток».
«Гм. Кстати, на меня произвела большое впечатление прическа вашей тетки Спанчетты».
«Мы все гордимся этой местной достопримечательностью. Увы, помимо журналов мод и шевелюры Спанчетты, в нашем пансионе мало любопытного». Глоуэн подошел к серванту и наполнил бокалы: ««Зеленый зокель», марочное вино дома Клаттоков. Если верить легенде, именно из-за него началась первая Парилья».
Все трое присели на диван. Кроме них, в библиотеке никого не было. Глоуэн сказал: «Сегодня тихо. Все заняты приготовлением костюмов. А вы в чем пойдете на маскарад? Придется подыскать для вас костюмы».
«А костюм надевать обязательно?» — спросила Уэйнесс.
«Наряжаются практически все — с завтрашнего дня и до полночи в смоллен. Не беспокойтесь, в гардеробе «Лицедеев» всегда что-нибудь найдется. Завтра с утра первым делом туда и отправимся».
«Наряды и маски провоцируют поведение, в иных обстоятельствах сдерживаемое, — заметил Майло. — Не спрашивайте, где я это прочитал. Просто приходят в голову всякие... мысли».
«Мне всегда казалось, что люди выбирают костюмы, подобающие той роли, которую они на самом деле хотели бы играть в жизни», — сказала Уэйнесс.
«Нередко такая роль и подспудные желания совпадают, — отозвался Глоуэн. — Поэтому на праздники в Квадратном парке всегда больше демонов и полуголых менад, чем элегантных птиц и скромниц с фруктовыми корзинами».
«А ты кем нарядишься? — шаловливо спросила Уэйнесс. — Элегантной птицей?»
«О нет. Я стану черным демоном, временами невидимым — то есть, когда выключат свет».
«А я напялю холщовый мешок с вырезами для глаз! — заявил Майло. — Что позволит мне избежать всяких попыток доморощенного психоанализа. Или, по крайней мере, заведет их в тупик».
