(Какую, кстати, изящную и, главное в любом случае – выигрышную, комбинацию (отчего-то не оцененную историками по достоинству) провел любитель шахмат Иван IV Васильевич Грозный, «посадив» на русское царство, крещеного за пару лет до этого, потомка Чингисхана, бывшего Астраханского хана Саин-Булата. Этим гамбитом он не только обозначил Московию как не данника монголо-татар (Крымскому ханству, как наследнику Орды, платили аж до 18 века), а как преемницу Великой Монгольской империи, но и, тем самым, дал своим потомкам реальную перспективу – обосновал теоретическое обретение Москвой прав на наследство Чингисхана – территорию распавшейся Монгольской империи. Потомкам это не пригодилось, но каков замысел!).
Всю свою историю, мечущиеся между, невесть откуда берущимися, «властителями», многонациональные народы растущей России искали покой в этой «огнедышащей лаве любви» к ним и их богатствам, разнообразных многочисленных «хозяев».
Абсолютно естественно, что не всегда поиск воли был мирным. Когда иссякали силы бежать, оставалось браться за топор и огниво.
Полыхала Россия часто.
Но к середине ХIХ века, в основном сложилась единая государственная система, восприявшая или подчинившая государству большинство имевшихся религиозных, этнических, экономических и прочих разногласий.
Но природа не терпит пустоты.
И когда мудрый еврейский народ уже, наверное, смирился с тем, что проиграл историческую битву за создание «своего» государства (так как зерна его религии попали на благодатную почву и расцвели в виде других религий в других могущественных государствах), появился новый «мессия», который придумал и начал воплощать в жизнь план светской революции иудаизма.
Именно Карл Маркс, взяв за основу фундаментальный масонский столп «равенство и братство» («свобода» там присутствует только как переходный этап «освобождения» от прочей власти под сень иудаизма), понял, что, коль со всемирным первосвященным «братством» не получилось, можно попробовать подвигнуть человечество к истинной вере (хотя официально религия и не приветствует это) путем обретения «равенства».
Равенство людей во все времена оценивается, в основном, по благосостоянию. Права, обязанности, закон – чаще всего отходят на второй план в дилемме «взять» или «не взять». Поэтому и бил Маркс точно – по экономическим слабостям государств.
Предложив голую, притянутую за уши, теорию экономических преобразований, Карл, конечно же, обосновал и необходимость смены форматов государственных устройств.
