Я поднялся и прошел за ним в его комнату в конце коридора. Он затворил дверь за мной.
— Что это за притон? — спросил он, и я услышал разочарование в его голосе.
Я сел на край кровати.
— Я без ума от неё, Крис, вот что. Она мне необходима.
— Хантер, ей семнадцать, она слишком юна.
— Я знаю, сколько ей! — отрезал я, чувствуя, как мой контроль, за который я так отчаянно цеплялся, но при этом по-прежнему висящий на нитке, рвется. — Я и не думал, что ты поймешь. Мне плевать, семнадцать ей или сорок. Она уникальна, Крис. Знаю, она совсем молодая, и её жизнь только начинается, но я также знаю, что она единственная, кого я хочу. Я чувствую, как это горит внутри. Меня убивает то, что я продолжаю ей врать. Я собираюсь все ей рассказать.
— Ты не можешь позволить своим чувствам к ней взять вверх, Хантер. Если мы не заставим это утихнуть, то подвергнем себя риску. Ты и её тоже ставишь под удар. Что, если ее схватят посреди наркотической войны? Знаешь, это станет плохой новостью.
— Я спокоен на этот счет и всеми силами пытаюсь не подпускать её к этой части своей жизни. Я говорил себе бросить Кэми, но не могу держаться в стороне.
— Я так понимаю, безпоцелуйная политика тоже была отложена? — спросил он насмешливо.
— Догадка года.
— Насколько вы близки? — спросил он напрямик.
— Близки достаточно, чтобы обсуждать, что будем делать после окончания школы, когда уедем в Тусон. Я не шучу. Она — единственное, что я хочу.
Он опустился рядом со мной.
— Я не это имел в виду.
Я кивнул.
— Знаю.
— Ты собираешься мне ответить?
— Нет. То, что Кэми и я делали или не делали, — только наше дело и больше ничье, по крайней мере, с моей стороны.
Он многозначительно уставился на меня.
— Если ты спишь с ней, родители Кэми могут арестовать тебя, так как она несовершеннолетняя. Копы будут рыться везде и изучать нас. Большинство департаментов полиции не относятся снисходительно к такому типу поведения, ты должен понимать. Это последнее, что нам нужно.
Я не ответил на скрытый вопрос.
— Как бы ты себя чувствовал, если бы кто-то просил тебя врать Шеридан? — спросил я, переводя тему на его личную жизнь. — И как бы ты чувствовал себя, зная, что эта ложь подвергает ее опасности?
— Это бы убило меня, мужик.
— Но это происходит со мной. Это моя жизнь и я ненавижу в ней каждую секунду.
Он сидел в тишине, уставившись на свои руки, будто они могли ответить.
— Ты уверен, что это не обычное увлечение? Подобное может происходить в критических ситуациях.
