Глаза Ханны остановились на бритве и зубной щётке Джексона на столешнице. Увидев его вещи она, как ни странно, почувствовала себя интимно и уединённо.
— Одобряете?
Ханна заставила себя улыбнуться. — Она прекрасна. На самом деле, я сожалею о том, что я вот так вторглась к вам.
Полуулыбка, играющая на его губах, слегка ослабла, а в его тёмных глазах читалось удивление. Ханна сделала шаг назад. Она не знала, как они, в конечном итоге, оказались так близко, достаточно близко, чтобы увидеть крошечные крапинки цвета коньяка в его глазах, и тёмную щетину на его лице. И запах свежий, с древесной ноткой в его лосьоне после бритья, который он использовал ...
— И?
— Мы честно никогда не собирались оставаться здесь на ночь.
— Какая разница.- Он вошёл в ванную и открыл тёмный ящик, вытащил зубную щётку, которая была в упаковке и завёрнутый в прозрачный целлофан квадратный набор, наполненный женскими туалетными принадлежностями. Его, должно быть, навещает много гостей женского пола.
— Пользуйтесь всем, что вам понадобится, хотя у меня нет ничего, что может понадобиться ребёнку. Он выключил свет и, не дожидаясь её ответа, пошёл в соседнюю комнату, находящуюся напротив. Открыв дверь, он нащупал выключатель.
— Эта комната такая красивая. Там была кровать королевского размера в виде саней, сделанная из красного дерева с бархатным шоколадно-коричневым одеялом и такими же разбросанными подушками, это выглядело так великолепно и комфортно, что Ханна подавила желание подбежать и поудобнее устроиться на ней. Каменный камин на внешней стене, с двумя кожаными креслами перед ним, гармоничными боковыми столами и антикварным ковром.
— Спасибо, — сказал Джексон, пройдя мимо неё, и включая прикроватную лампу.
Ханна заправил волосы за одно ухо. — У вас хороший вкус.
Он улыбнулся высокомерной, скучающей улыбкой. — Для этого я нанял дизайнера по интерьеру.
Конечно, он это сделал, Ханна. Как будто бы он недели проводил, выбирая ткани для штор и пододеяльников. — О. Ну, что же. Она, или кто бы это ни был, проделал великолепную работу.
Ханна подошла к кровати и открыла свою сумку. Она почувствовала себя идиоткой из-за того, что потеряла бдительность, пытаясь вести с ним разговор. Почему он не мог быть стереотипным компьютерным задротом с бледной кожей, очками с толстыми стёклами, и тощим телосложением? Может быть, если она начнёт устраиваться, он поймёт намёк и в течение нескольких минут оставит её в покое, достаточно надолго, чтобы связаться с миссис Форд и дать ей знать, что она собиралась задержаться.
