— Вы чем-то похожи на моего мужа. Знаете, он заставляет меня заниматься любовью по многу часов. Как вы думаете, чем любовь отличается от секса? — вдруг перестав смеяться, спросила она.
— Мадам, извините, но мы, европейцы, слово «секс» употребляем исключительно в медицинском смысле. Я знаю, у вас в Америке произошла сексуальная революция. Многие страны Европы отстали от Нового Света, но, согласитесь со мной, консерватизм в отношениях между мужчиной и женщиной необходим. К тому же у нас многовековые, если даже не тысячелетние, традиции. А это значит, что мы не только знаем, как доставить женщине удовольствие, а считаем своим долгом делать это.
Сью рассеянно слушала болтовню принца. Она не спускала глаз с Франческо, на расстоянии чувствуя: кэп пребывал в полном мраке.
Через два дня Франческо проигрался в пух и прах на глазах у того же принца. У Сью оставалось несколько тысяч долларов, которых вполне хватало, чтобы вернуться в Америку. Но она ждала, что скажет Франческо.
Он сказал ей утром:
— Почему бы нам не принять предложение этого напомаженного индюка? Какая разница, где и с кем жить под одной крышей, если все равно не можешь жить с тем, кого любишь?
Сью промолчала, лишь гневно сверкнув внезапно повлажневшими глазами.
Вечером они улетели с принцем на его остров.
Из их апартаментов прямо в море спускалась широкая мраморная лестница. Шум прибоя день и ночь напоминал о царстве морской стихии, по сравнению с которой остров был всего лишь песчинкой. Франческо ночами лежал без сна, слушая зов моря и с болью ощущая, что его душа уже почти не откликается на него. Душа… Она потихоньку умирала с тех пор, как ушла Мария…
Он выбрался из роскошной широкой кровати и спустился к морю. Звезды были очень близко, но казались чужими и колючими. Море вздыхало могучими влажными легкими, обдавая его брызгами невозвратных воспоминаний. Сью появилась неслышно. Она села рядом с Франческо на прохладную гладкую ступеньку и обняла его за плечи.
— Я люблю тебя, Франко, — сказала она. — И у меня очень много денег. Если хочешь, можешь проиграть их все до цента. Я буду только рада.
— Ты добрая, Сью.
— Нет, я жадная и злая. Просто я хочу во что бы то ни стало удержать тебя.
— Мне некуда идти, Сью. Я беден и никому не нужен.
— Не говори так. Ты нужен мне. МНЕ. Ты… Нет, я не стану говорить те слова, которые говорят мужчинам влюбленные дурочки. Я вообще ненавижу всякие слова. Но я… — Она вскочила и взбежала на несколько ступенек и, сплетя над головой руки, стала медленно вращать высокими крутыми бедрами. — Смотри на меня, Франко, — говорила она, убыстряя темп своих движений. — Все мужчины, которые меня знали, сходили с ума по этому животу, грудям, ягодицам и всему остальному. Я знаю, что такое похоть, и умею ее удовлетворять. Я сумею сделать твоему телу так хорошо, как не делал никто. Но это все ерунда. Я могу сейчас бросить свое тело на острые скалы, и оно превратится в кусок тухлого мяса. И ты будешь рыдать над ним, кэп, а я буду смотреть на тебя сверху. Да, сверху, потому что теперь у меня есть душа. И это ты сделал так, что она у меня появилась. Но ты же и заставил эту душу страдать…
