– Напиши, что не можешь, что занята.
– Занята? – подняла глаза Наденька. В ее взгляде отразилось легкое сомнение.
– Ну да, занята. А что здесь такого? Может, ты на маникюр записана на это время? Да и вообще, лучше с тобой в кафе посидим. А ему лишний раз покажешь, кто в доме хозяин. Это тут главное, понимаешь? Ему это полезно будет.
Наденьке так и сделала. Этот совет подруги Наде тоже понравился, и она взяла его на вооружение. Но с тех пор количество и без того нечастых приглашений друзей Виктора Владимировича резко пошло на убыль.
Вскоре подруги расстались, а из всего разговора Наденьке отчетливо запомнилась фраза, оброненная Ириной: «Зачем он вообще такой нужен».
И вот помимо воли Наденьку стали посещать мысли на эту тему.
«В самом деле, – размышляла она, – я ведь еще довольно молода и неотразима. И вполне понятно, что мне полагается жизнь другая, нежели та, которую я вынуждена теперь вести.»
Но вот ее муж, по всей видимости, не собирался более обеспечивать ее и Дашины потребности. И никакие уговоры на него не действовали. Уйти от него? Но сама эта мысль Наденьке была непривычна и даже неприятна. Она продолжала оставаться в уверенности, что любит своего Витю. А, кроме того, куда ей было уходить? Или к кому? И на что жить? Несмотря на всю свою любовь к Вите, Наденька, как и многие люди, бывало, задавалась подобными вопросами. И ответы на них были довольно неутешительны. Квартира находилась в собственности мужа. Ни она, ни Даша не работали. И на горизонте, несмотря на всю предполагаемую Надину красоту, совсем никто не появлялся. Все это, как и ее подругам, казалось Наденьке очень несправедливым.
Но делать было нечего, и вскоре, после очередного семейного скандала, она вышла на работу. Лучшим из того, что Надя смогла найти, оказалась должность дежурной в приемном отделении поликлиники пластической хирургии, куда нужно было ходить минимум два раза в неделю и торчать там по двенадцать часов кряду за сущие копейки.
Но трагедией для Наденьки являлось совсем не то, что работа была неинтересная, бесперспективная и мало оплачиваемая – она, между прочим, ездила туда на своем желтеньком «Мерседесе», и весь ее годовой заработок с трудом покрывал стоимость обслуживания автомобиля. В конце концов, Наденька, как и подавляющее большинство людей, никогда не занималась чем-то увлекательным. Но сам факт выхода на работу ознаменовал собой крушение ее жизненных надежд. Это был некий символ постигшей ее жизненной неудачи. То, от чего она бежала вчера, сегодня ее настигло.
