– Хорошо, Антон. Как у тебя?
– Клево.
– Что же клевого?
– Да уж есть что, – и Антон многозначительно замолчал, но, не дождавшись наводящих вопросов, сам развил начатую ранее тему.
– Я тут к сестре троюродной зашел. Муж у нее в армии. Так мы уж так с ней кувыркались часа три. Да нет, пять часов кувыркались.
– Думаешь, хорошо это, Антон, муж у нее в армии, ты его знаешь, наверное, а такое вытворяешь?
– Конечно, знаю. Не одну бутылку с ним задавили. Да только я так скажу, Ольга Сергеевна, – и Антон строго посмотрел на хозяйку, – не я эту жизнь придумал.
«Здесь он, безусловно, прав», – подумала Ольга Сергеевна. Потом она надолго задумалась о том, что и не она эту жизнь придумала, и что эта не ею придуманная жизнь несправедливо переполнена именно ее, а не чьими-то еще проблемами.
«Пусть бы эти проблемы были того, кто эту жизнь придумал, – размышляла Ольга Сергеевна. – А то несправедливо получается – кто-то придумал, а отвечать другим».
Надо отметить, что Ольге Сергеевне были свойственны частые размышления на тему несправедливости мироустройства. Ими она постоянно обменивалась со своими подругами и временами делилась со своим мужем, к явному неудовольствию последнего.
Ее сын месяц назад провалился на экзаменах в институт. Не то чтобы она не побеспокоилась об этом заранее. Деньги, конечно, были заплачены. Но то ли не тому, кому надо, то ли действительно пробелы в познаниях ее сына были столь чудовищны, хотя последнее, принимая во внимание текущее положение вещей, вряд ли могло быть истинной причиной, тем не менее факт был на лицо, сын не поступил в институт, и теперь его могли забрать в армию. Это тревожило Ольгу Сергеевну, и после долгой паузы она неожиданно спросила:
– Антон, а ты ведь был в армии?
– Ну да. А что?
– И как там?
В этот момент они как раз входили в квартиру, где Смачный сидел на полу и, глядя в окно, наслаждался музыкой Петра Ильича Чайковского.
«Опять ничего не делает», – подумала Ольга Сергеевна.
– Армия – это у-у-у, – прогудел Антон.
– Что значит «у-у-у»? – поинтересовалась хозяйка квартиры.
– Я думаю так, – пояснил Антон, – я думаю, в армии мужиками становятся.
– А дедовщина?
– Ну, дедовщина.
– Но ведь бьют же ребят!
– Бьют, – веско подтвердил Антон и сплюнул за балкон.
– И тебя били?
– Били.
– А ты бил?
– И я бил. Салаг разных. Когда дедом стал. А как иначе? Если салага такая себе позволяет разное? Не-е-е, – протянул Антон, – мужик должен в армию сходить и настоящим мужиком стать.
