— Пиво еще осталось — будешь?
Отрицательно промычав, усердно трудилась над тарелкой, и поглядывала на кастрюлю, в которой мариновалось мясо. Воспоминания жаром пробежались по коже и заставили щеки вспыхнуть — хорошо, что стою спиной к Агееву, и он не может этого видеть.
Перебор струн заставил замереть на месте, и взглянуть через плечо на источник звука. Тимур уселся за стол с гитарой и, недолго настраивая инструмент, заиграл незнакомую мелодию. Я отвернулась, продолжив мыть посуду, а он запел привычным приглушенным голосом:
Греет душу чужое горе
А свое на миг притаилось
Грею ноги в песке у моря
Ничего опять не случилось
То ли небо стекло на землю
То ли небо стеклом покрылось
Ну, а если разницы нет
То зачем же мне это снилось?
Тимур, наши дни
Отставив гитару в сторону, я допил пиво и посмотрел на Романову. Та, еще недавно соблазнительно покачивая бедрами в такт музыке, сейчас вытирала посуду и бросала на меня короткие взгляды.
— Помощь нужна?
— Нет, я закончила, — робко улыбнувшись, она поставила тарелки на полку и повесила полотенце над раковиной.
— Спать?
— Пожалуй.
Поднявшись, я закрыл окна и дверь, ведущую на террасу и включил сигнализацию. Илона скинула плед в гостиной и медленно поднималась по лестнице, а я самым наглым образом уставился на ее попу, которая маячила прямо перед моими глазами. На втором этаже мы подошли к дверям в свои комнаты. Я развернулся и посмотрел на девушку; она в свою очередь смотрела на меня. Воздух загустел от тишины, которая повисла в коридоре.
— Ну, спокойной ночи, — кивнула Илона.
— Да, спокойной.
Резко отвернувшись, она дернула ручку, но я, не думая, оказался рядом и опустил ладонь на ее пальцы. Молча открыв комнату, я подтолкнул Илону и вошел вместе с ней, закрывая за собой дверь.
— Приставать не будешь? — прошептала она, широко распахнув глаза.
— Постараюсь.
— Тогда ложись.
Фыркнув, подошел к кровати и откинул покрывало. Илона обошла меня и встала напротив. Мы вдвоем посмотрели на постель; затем друг на друга, словно поджидая, кто же осмелится лечь первым.
Я кивнул; она повторила мое действие. Тихо кашлянув, устроился, освободив ее половину, и сложил руки под головой.
— Что за песню ты пел на кухне?
— Остановите звездопад. Глюки, как ты и просила.
— Я никогда ее не слышала, — прошептала, поворачиваясь ко мне, — Говорят, как встретишь Новый год, так его и проведешь, — тихо произнесла она.
— Странно, но в данный момент мне нравится эта поговорка, — промычал я полусонно.
