— Она встала раньше меня, между прочим.
— Могу перефразировать: кто-то сегодня проснулся в постели симпатичной блондинки? — пнув меня по лодыжке, Игорь встал в стойку и подергал бровями, — От перестановки слагаемых, сумма, знаешь ли, не меняется.
— Заткнись.
— Нет, ладно ты. Но Романова? — попрыгав с ноги на ногу, он поддразнивающим движением ладони подозвал меня ближе и нагло ухмыльнулся, — Я думал она — приличная, а оказалось…
— Она приличная! — взревел я, бросаясь в его сторону.
Игорь увернулся, и я схватил руками воздух, чудом удержав равновесие. Сделав еще один выпад, почти поймал его, но этот говнюк поставил мне подножку, и я кубарем рухнул на землю.
— Успокойся, защитник, прикалываюсь я, — фыркнул Лазарев, — Лед тронулся?
Растянувшись на газоне, я посмотрел на него снизу и нахмурился.
— Вроде да. Перемирие объявлено, во всяком случае.
— Что дальше думаешь делать? — друг уселся рядом, опираясь на согнутые ноги и хмуро посмотрел на отъезжающую от дома машину.
Коротко махнув рукой, он повернулся ко мне и вопросительно поднял брови, побуждая ответить.
— Не знаю. Как пойдет, — пожал плечами я.
— Пессимистично как-то.
— Нет, реалистично. Они долго в больнице будут?
— Вернуться через час-полтора. А что?
— Хочу на море съездить.
— С Илонкой?
— Да.
— Тебе собрать корзинку для пикника? — с насмешкой поддразнил Игорь и поморщился, когда я пихнул его в бок, — Ауч.
— Не глумись. Для меня это неизведанная территория.
— Ну да, ну да.
Вздохнув, я поднялся на ноги и, покачав головой, скрылся в доме.
Приняв душ и переодевшись, стал дожидаться приезда девушек, сидя в кресле в гостиной. Украдкой оглядывая убранство дома, я про себя отметил, что Лазарев никогда не изменяет своим привычкам — в углу комнаты висел датчик движения, на окнах и балконной двери тоже стояли датчики на открытие и выдавливание. Хотя сам городок маленький и больше похож на деревушку, да и по ночам на улицах стоит такая тишина, аж воздух звенит, подозреваю, что приоритетом в выборе жилья были отнюдь не обстановка, а именно безопасность. У Игоря есть пунктик по этому поводу после того, как они с Ольгой встретились.
Я его понимаю. Если бы она, будучи ребенком была под присмотром, ее никогда бы не похитили. И если бы она не сказала сестре спрятаться, то вполне вероятно и у Романовой была бы другая жизнь — намного страшнее. От этой мысли по позвонкам пробежался холод.
Входная дверь хлопнула и прихожая наполнилась приглушенными женскими голосами. В интонациях девушек я распознал тревогу, точнее в интонациях Илоны.
