Я фыркнула.
— И мне нравится, что ты их выпускаешь, — его голос потеплел и стал приглушенным.
— Ты же знаешь, что я не сильна в этом?
— В чем?
— Во флирте. В отношениях.
— Может быть ты и не сильна, но, поверь, это исправимо, — рассмеялся Кир, — Просто нужна практика.
— Думаешь?
— Знаю. Хочешь, дам первый урок?
— Хочу, — улыбнувшись, я потянулась на кровати и снова бросила взгляд на свои ноги — надо спросить у Оли, есть ли у нее красный лак для ногтей.
— Сейчас мы попрощаемся, но чуть позже я снова тебе позвоню. Не бери трубку, — мягко сказал он, — Напиши сообщение, что не можешь разговаривать.
— Я не вижу в этом логики. А если я могу разговаривать и хочу?
— Женщины вообще существа нелогичные. Давай. Это первый урок. Мне надо идти, позвоню позже.
— Хорошо. Пока.
Бросив телефон рядом с собой, я нахмурилась. Странно, но эти короткие беседы с Кириллом не вызывали во мне никаких эмоций. Да, я улыбалась его шуткам, да мне вроде как было интересно, но…
Мое сердце не пропускало удар, когда я видела на экране мобильника его номер. Вот как сейчас, когда в дверь комнаты тихонько постучались и в приоткрытой щели появилась голова Агеева. Я села на кровати и выпрямила спину, приглаживая волосы.
Да что со мной такое?
— Я могу войти? — просипел Тимур, медленно открывая дверь и так же медленно закрывая ее за собой.
Он переступил с ноги на ногу и хмуро посмотрел на меня — на его лбу и между бровей пролегли глубокие морщинки.
— Ты уже это сделал, — закатив глаза, демонстративно отвернулась к окну, пытаясь утихомирить свою аритмию.
Пол скрипнул, а через несколько секунд матрас рядом со мной прогнулся. Я удивленно посмотрела на спину Агеева, когда он сел на край кровати и опустил локти на колени.
— Я хотел извиниться, — сказал он так тихо, что это прозвучало почти как шепот.
— Ты… Что?
— Хотел извиниться. Я обидел тебя.
Удивленно открыв рот, смотрела на его затылок и почувствовала, что ладони покалывает от воспоминаний, как короткие волоски ощущались под ними. Плечи Тимура были напряжены, мышцы спины подрагивали, когда он медленно повернул голову вбок и его профиль осветился солнечным светом, бьющим из окна.
— Ну… — осторожно начала я, поерзав, — Если таким образом ты извиняешься, то лучше тебе было не приходить.
— Ты издеваешься надо мной? — прошипел Агеев, подскочив на ноги и разворачиваясь ко мне лицом.
— Я просто не считаю нормальным назвать кого-то шлюхой, а через пару дней заявиться с этим: «Я хотел извиниться», — пожав плечами, я скрестила руки на груди, — Хочешь, подскажу, как это делается? Нужно сказать: «Прости». Всего шесть букв, Тимур.
