тихо произнесла я, сжимая плечи руками, полотенце не спасало от холода, и скосила глаза в его сторону.
Дерион сидел на кресле, откинув голову назад, закрыв глаза. Судя по нахмуренным бровям, думал о чём-то не очень приятном.
— Простите? — эквейт слегка повернул ко мне голову.
— Вы могли оставить меня там в городе, а сами спастись… Почему вы ринулись мне на помощь, отправили в капсулу, а сами стали сдерживать горхов?… Это же верная смерть, у вас практически не было шансов, они даже ваш костюм почти уничтожили… С моей смертью вы от стольких проблем могли бы избавиться, даже руки не пришлось бы марать.
Эквейт во время моей тирады хмурился всё больше и больше. Даже в темноте я это видела, но остановиться не могла. Мне очень хотелось узнать первопричину его поступка.
— Я не убийца, ива.
— Это не убийство…. Это бездействие. Делать то вам ничего не пришлось бы, я сама нарвалась на них… Вас и не обвинили бы ни в чём.
— Вы действительно считаете, что я способен на такое? — он отвернулся, вновь уставившись перед собой, и тяжело вздохнул. — Я не убийца и не собираюсь избавляться от вас, тем более таким образом.
— Простите. Это не о вас лично я так плохо подумала, это моё искажённое восприятие окружающих так на мне сказалось. Своё недоверие к людям я спроецировала и на эквейтов.
— Действительно, вы не думали, — Дерион резко повернулся ко мне. А глаза стали совсем чёрными, тёмными, жуткими. — Тогда встречный вопрос: почему вы ринулись спасать меня? Втащили сюда, наложили швы, остановили кровь, перевязали… Зачем такие сложности, ива? Чего проще — оставили бы там, подождали совсем немного, пока горхи растерзают меня на части, и вызвали бы спасателей… Выполни вы мой приказ, и путь к Князю открыт.
Последние слова Дерион словно выплюнул мне в лицо.
Что же он ответил мне тем же. Откровенность за откровенность.
— Выходит, мы с вами оба ошибались в отношении друг друга, — подвела итог я.
— Может быть… Но я рад, что оказался не прав.
— Простите… и спасибо за то, что спасли меня.
Он промолчал немного, но всё-таки ответил:
— И вам спасибо, что спасли меня, ива Переславцева.
Тон, конечно, холодноват, но прогресс налицо.
— Мир? — робко улыбнулась и осторожно протянула ему руку.
И тут случилось нечто!! Немыслимо — ив Дерион улыбнулся. Не злобно, без ехидства, не презрительно, а искренне и весело. А в глубине тёмно-синих глаз сверкнула яркая лазоревая искорка. Ярко так сверкнула и почти сразу исчезла, будто её и не было. Может, действительно её и не было, а я её выдумала? Такое ощущение, что лазоревый цвет мне теперь везде мерещится, даже там, где его по определению быть не может.
