Никогда прежде она не соотносила свою личность с такими понятиями как «тюрьма», «зона», «камера», «скамья подсудимых». В ее сознании существовали два мира, светлый и темный. В первом она жила, второй знала только по книжкам и фильмам. В первом мире были папа и мама, уютная квартира в центре Города, музыка, театры и торгово-развлекательные центры, салоны красоты, спортивные соревнования, наконец, занятия в Академии… В другом мире были организованные и неорганизованные преступные группировки, наркота, дешевые шлюхи, лязг стальных замков и вертухаи на вышках. Для Насти Трофимовой пересечение двух миров случилось в тот момент, когда некрасивый мужик с простецкой фамилией Харченко, подошел к ней, сидевшей в оцепенении прямо на земле, под сосной, и скучным голосом пробормотал: «Анастасия Александровна, вы задержаны в порядке статьи девяносто первой… Я вынужден это сделать… Прошу сесть в машину».
Женское отделение следственного изолятора оказалось местом совершенно мерзопакостным. Однако на третьи сутки Настя, к своему удивлению, уже более спокойно стала воспринимать окружающую обстановку. Может быть, дело было в соседках по камере. Из художественной литературы и кинематографа она знала о нелегкой судьбе не имеющих опыта внутрикамерной жизни молоденьких девушек, имеющих несчастье оказаться в местах лишения свободы или в изоляторах временного содержания. Особенно красивых девушек… Плевки, оскорбления, физические и моральные издевательства со стороны матерых уголовниц, и даже самое худшее − сексуальное насилие… Ей повезло, ничего подобного не было. Из трех соседок по камере одна была сотрудницей отдела образования и обвинялась в вымогательстве взятки за устройство ребенка в детский сад, другая попалась на сбыте недоброкачественных продуктов питания и третья − на мошеннических действиях в сфере недвижимости. Последняя обитала в камере уже давно, сотрудники следственного отдела раскручивали ее преступную деятельность эпизод за эпизодом. Две другие заселились неделей раньше, чем сама Настя.
С утра девушка сделала несколько простых упражнений для разминки. На свободе она обычно не утруждала себя утренней гимнастикой, и без нее много двигалась, а худеть ей было незачем. Но здесь, в ограниченном пространстве камеры, следовало позаботиться о поддержании тонуса мышц и связок. К своеобразному рациону питания для следственно-арестованных девушка пока не привыкла, на завтрак съела два ломтика серого хлеба с символическим кусочком масла и попила невкусного чая. После завтрака лежала на сером одеяле, смотрела в потолок и думала… нет, не о своем сегодняшнем положении, а о своих былых ошибках.
