В группе, однако, оказался – так бывает – профессиональный скандалист, считающий себя, разумеется, не скандалистом, а борцом за справедливость. Уже забыл, но, по-моему, это был кто-то из транспортной компании. Подойдя к конторке, он стал громко, показалось, что все Фареры – тишайшее на земле место, – его слышали, на хорошем, надо сказать, английском объяснять бедной девушке, насколько весь этот небольшой отель вообще и она в частности провинились перед «российской делегацией».
Апофеозом гневной речи стала фраза о том, что в составе делегации этой есть ВИП-персона – лауреат премии «Оскар». Устав с дороги, мы, признаться, подумали, что транспортник сбрендил, решив повысить статус приехавших в глазах изумленной его криком притихшей девушки. И только оглядев друг друга – а было нас человек восемь, – поняли, о ком идет речь, – об артисте Саше Фатюшине, приглашенном в поездку тогдашним тренером сборной, его другом Олегом Романцевым. Один из персонажей фильма «Москва слезам не верит», получившего, как все знают, «Оскара», скромно стоял в сторонке, ему было неудобно за оратора, он пытался жестами его остановить и огорченно пожимал плечами. Самому Фатюшину – все, кто его знал, согласятся с этим – и в голову бы никогда не пришло «качать права» и, тем более, кричать на ни в чем не виноватую девушку.
Фатюшин с футболом и футболистами всегда был дружен. Как-то раз он, будучи свидетелем на свадьбе одного из спартаковских игроков, отпросился у Андрея Александровича Гончарова, главного режиссера театра Маяковского. Предлог был придуман какой-то значимый – на свадьбу Гончаров никогда бы не отпустил. Бракосочетание отмечали на спартаковской базе в Тарасовке. Через день – мир не без «добрых» людей – Гончарову принесли газету с небольшим отчетом о свадебном мероприятии. Не упомянуть о том, кто был свидетелем со стороны жениха, репортер, разумеется, не мог. Разнос Гончаров, в постановках которого Фатюшин сыграл свои лучшие роли, устроил знатный, но справедливый. Андрея Александровича артист, стоит заметить, боготворил и бесконечно ему, по свидетельству Елены Фатюшиной, доверял, учился у него.
Сборная СССР во времена крепкой советско-китайской дружбы, в конце 50-х годов, регулярно ездила, причем на длительный период, в Поднебесную, проводила там тренировочные сборы, играла товарищеские матчи.
Как-то раз в Пекине желанных гостей перед матчем двух сборных – в октябре 1959 года – разместили в шикарной гостинице, когда-то построенной англичанами и при коммунистическом режиме сохраненной в полном порядке. Огромные номера, внутри – красотища, от кроватных покрывал, расшитых цветами, зверушками, птичками, глаз не оторвать. «Мы, – рассказывал Владимир Кесарев, – с Валькой Бубукиным сразу, пощупав, конечно, оценили и попросили переводчика сходить вместе с нами в магазин и купить либо такие же, либо похожие. Сходили, нашли, купили, недорого, кстати, нам покупки упаковали в прозрачные пакеты. Обыграли мы китайцев 1:0, на первых же минутах Толька Ильин забил, и на следующее утро был назначен отъезд. Автобус у гостиницы, позавтракали и – вперед. Ездил с нами локомотивский массажист Паша Мысин. Мы с Бубукиным выходим из гостиницы, пакеты при нас, красота покрывальная видна. Мысин увидел пакеты: „А вы что, покрывала взяли?“ – „Нам сказали, что можно брать – подарок отеля“. Садимся с Бубукиным в автобус, и через несколько минут вся команда видит картину: бежит Мысин с покрывалом, неупакованным, конечно, как смёл с кровати, так и несет, а за ним – китайцы вместе с переводчиком. Отняли „подарок“ с трудом. Помог возглавлявший делегацию Андрей Петрович Старостин. Он нам с Бубукиным потом с укором: „Ну что же вы с ним творите?! – И – Мысину: – Паша, ты же взрослый человек, неужели сообразить не можешь, что дурят тебя?“»
