Все бы, возможно, было шито-крыто, но Левицкого сдал бывший тренер «Сент-Этьенна» Робер Нузаре. «Сент-Этьенн» обыграл его новый клуб – «Тулузу», и тренер заявил, что у бразильцев точно «левые» паспорта, а Левицкого не мешает проверить. Дальнейшие события развивались с калейдоскопической быстротой. Вратаря привезли в Федерацию футбола Франции, вежливо сообщив, что полиция хочет задать несколько вопросов. Адвокат Андре Буфар предупредил Левицкого: после снятия показаний тебя задержат.
Так Левицкий оказался в КПЗ. Психологическое давление, методы допроса были серьезными. «Беседа» продолжалась пять часов. Видимо, хотели выйти на конторы, которые штампуют паспорта. Вратарю же сразу сказали: «Ваша вина в том, что поставили подпись». Потом жандармы принесли пачку газеты «Экип» с фотографией задержания Левицкого на первой полосе, попросили поставить автограф.
Его задержали в восемь вечера, в одиннадцать утра дали подписать бумагу об освобождении, но с предписанием явиться в лионский суд. В КПЗ бедолаге сразу же предоставили переводчика – русскую женщину, которая лет десять прожила во Франции и специализировалась именно на уголовных делах. Она помогала Левицкому, давала паузу, что-то подсказывала. Но потом, на суде в Лионе, появился переводчик-француз, владевший русским чуть лучше, чем Левицкий владел французским. Сразу возникли проблемы, судья несколько раз вскипал, не понимая, что хочет сказать «подсудимый».
Наказан был Максим Левицкий, так получилось, весьма символично. Ему дали четыре месяца условно, но тут же, по случаю выборов президента Франции, объявили всеобщую амнистию. Его дисквалифицировали на два месяца, но он на тот момент уже подписал контракт с московским «Спартаком». Вратаря оштрафовали на 20 тысяч евро, но он не заплатил ни одного евроцента: из-за бюрократических проволочек ему не прислали квитанцию о штрафе.
«Так бы сразу и сказали…»
Однажды Валерий Воронин, загуляв в богемном московском ресторане ВТО (Всесоюзное Театральное Общество на Пушкинской площади славилось своим закрытым для широкой публики заведением) с друзьями-журналистами, двумя Александрами – Нилиным и Марьямовым, решил навестить бывшего партнера по «Торпедо» Немесио Посуэло. Посуэло – сын испанских беженцев, спасавшихся в СССР от гражданской войны, родился в Харькове, прилично в детстве заиграл в футбол и добрался до союзных команд высшей лиги. После «Тор – педо» оказался в «Зените», там, в Ленинграде, его и собрался повидать Воронин.
