Беда
Информация о беде, случившейся со Львом Ивановичем, оглоушила. Спустя какое-то время после операции по ампутации ноги он лежал в институте протезирования, где ему делали протез. По выходным дням Валентина Тимофеевна увозила его домой. Коридор отделения, в котором лежал Лев Иванович, был едва освещен, с заляпанными стенами, с грязным, засыпанным опилками полом. Вдоль стен в колясках передвигались молодые парни. Палата оказалась очень тесным помещением – узким, с одним окном во всю стену. Слева и справа стояли больничные койки, тумбочка, инвалидная коляска, много костылей. Яшин попал в одну палату с инвалидами-афганцами. Все – с ампутированными нижними конечностями. Все – из разных уголков страны. Все – почти дети, постоянно голодные. Родственники далеко, а как кормили (и кормят по сей день) в наших больницах, всем известно.
Юные калеки с голодными глазами могли свести с ума. Все продукты, которые приносила Валентина Тимофеевна, Лев Иванович отдавал ребятам, плакал, переживая за мальчишек тяжко, и просил врачей перевести его в другую палату.
Изготовление протеза заняло много времени. Верхнюю часть его сделали из дерева. Получилась тяжеленная огромная бочка, которую Лев Иванович назвал «кадушкой». В Хельсинки врачи рассматривали его «кадушку» так, словно в их руки попал редчайший музейный экспонат. Когда я перевел им, как Яшин называет сей предмет, они спросили, почему именно так. «Потому, – сказал Лев Иванович, – что в „кадушке“ этой можно огурцы солить».
«Кадушка» крепилась ремнями к поясу. Коленные «суставы» делавшихся тогда в Москве протезов были настолько примитивными, что высокому человеку, такому, как Яшин, с большой массой тела, необходимо было обязательно пользоваться еще и костылями.
Ужас состоял в том, что государство, которому выдающийся по мировым меркам спортсмен Яшин служил верой и правдой всю свою жизнь, прославлял его за границей, добиваясь с партнерами громких побед – на Олимпиаде-56 в Мельбурне и в финале Кубка Европы-60 в Париже, – палец о палец не ударило для того, чтобы немедленно отправить Великого своего Гражданина в лучшую клинику мира, в какой бы точке земного шара она ни находилась, сделать ему самый современный протез и заботиться потом о нем до конца дней его.
«Пуолиматка»
Через день после того, как я позвонил Коле Островскому и обо всем ему рассказал, он сообщил мне следующее. Во-первых, никто не отменял розыгрыша «Кубка Яшина», и потому «Лев обязательно должен в апреле приехать». Во-вторых, финская строительная фирма «Пуолиматка», в которой Островский работал, готова взять на себя расходы по пребыванию Яшина с супругой, обследованию Льва Ивановича и изготовлению для него нового протеза – в те самые дни, когда он будет в Хельсинки на турнире.
