— Не понимаю, при чем тут собачка, — упрямо твердила Брике. — Мне нет никакого дела до собачки. Вы лучше скажите, когда я буду оживлена. Вместо того чтобы скорее оживить меня, вы возитесь с какими-то собаками.
Керн безнадежно махнул рукой и, продолжая весело улыбаться, сказал:
— Теперь скоро. Надо только найти подходящий труп… то есть тело, и вы будете в полной форме, как говорится.
Отведя собаку, Керн вернулся с сантиметром в руках и тщательно измерил окружность шеи головы Брике.
— Тридцать шесть сантиметров, — сказал он.
— Боже, неужели я так похудела? — воскликнула голова Брике. — У меня было тридцать восемь. А размер туфель я ношу…
Но Керн, не слушая ее, быстро ушел к себе. Не успел он усесться за свой стол в кабинете, как в дверь постучались.
— Войдите.
Дверь открылась. Вошла Лоран. Она старалась держаться спокойно, но лицо ее было взволнованно.
— В чем дело? С головами что-нибудь случилось? — спросил Керн, поднимая голову от бумаг.
— Нет… но я хотела поговорить с вами, господин профессор.
Керн откинулся на спинку кресла.
— Я вас слушаю, мадемуазель Лоран.
— Скажите, вы серьезно предполагаете дать голове Брике тело или только утешаете ее?
— Совершенно серьезно.
— И вы надеетесь на успех этой операции?
— Вполне. Вы же видели собаку?
— А Тома вы не предполагаете… поставить на ноги? — издалека начала Лоран.
— Почему бы нет? Он уже просил меня об этом. Не всех сразу.
— А Доуэля… — Лоран вдруг заговорила быстро и взволнованно: — Конечно, каждый имеет право на жизнь, на нормальную человеческую жизнь, и Тома, и Брике. Но вы, разумеется, понимаете, что ценность головы профессора Доуэля гораздо выше, чем остальных ваших голов… И если вы хотите вернуть к нормальному существованию Тома и Брике, то насколько важнее вернуть к той же нормальной жизни голову профессора Доуэля.
Керн нахмурился. Все выражение его лица сделалось настороженным и жестким.
— Профессор Доуэль, вернее — его профессорская голова, нашел прекрасного защитника в вашем лице, — сказал он, иронически улыбаясь. — Но в таком защитнике, пожалуй, нет и необходимости, и вы напрасно горячитесь и волнуетесь. Разумеется, я думал и об оживлении головы Доуэля.
— Но почему вы не начнете опыта с него?
— Да именно потому, что голова Доуэля дороже тысячи других человеческих голов. Я начал с собаки, прежде чем наделить телом голову Брике. Голова Брике настолько дороже головы собаки, насколько голова Доуэля дороже головы Брик
