— Да так, к клиенту заезжал, — быстро нашёлся Артём, сообразив, что никто ещё не знает, что именно он теперь защищает Плетнёва. — А у Вас там настоящий хоррор?
— Не то слово! — выкрикнул Виктор и махнул рукой своему дежурному, чтобы пропустил знакомого адвоката.
В подъезде пахло каким-то болотным запахом, словно здесь давно не чистили канализацию. На площадке было всего две двери, и на обеих кто-то чёрной краской нарисовал перевёрнутые кресты и кривые черепа. Для убедительности отдельные штрихи даже сделали светящимися. Тем не менее, выглядело это всё зловеще.
— Умно, — сказал Виктор своим неизменным густым басом.
— Что? — не понял Артём, боясь проходить внутрь. Честно говоря, на месте убийства ему пришлось присутствовать впервые за свою пятилетнюю практику.
— Подбросить труп жертвы как раз, когда мы заперли пациента, — пояснил оперативник. — Какой-то новый адвокатишка уже бузу поднял, ябедную настрочил в верховный. Сто пудей, теперь начнётся движуха.
— Так а мальца-то грохнули сегодня или когда? — сделав невинный вид, поинтересовался Хомунин.
— Да сегодня уж, до обеда где-то, — недовольно отозвался мужчина, возвращаясь внутрь мрачной квартиры. Пришлось последовать за ним.
На полу валялось сено и еловые ветки. Пахло, на удивление, чем-то сладким — то ли кальяном, то ли свежеиспечённым тортом. В квартире, видимо, давно никто не жил, потому что мебели никакой не было. Зато имелась одна длинная комната. Наверно, раньше тут была стена между залом и спальней. Но без неё помещение стало довольно просторным. В конце единственной комнаты был нарисован чёрный перевёрнутый крест, только уже более художественно — с узорами в виде змей, скорпионами по бокам и рогатыми черепами. Труп, слава богу, уже отсюда забрали. А вот атмосфера мертвечины в воздухе ощущалась по-прежнему явственно.
— Вырезали сердце, — продолжил Виктор, указывая на кровавые разводы на полу зала. — А вон сумка с вещами Плетнёва валяется под батареей.
Хомунин и без того был напряжён. А тут ещё такое — внезапная улика против его с Павловым планов. Криминалист в перчатках как раз перебирал одежду и перекладывал её в пакеты. Его напарник рядом пытался снять отпечатки пальцев с подоконника. Ещё один мужик щёлкал фотоаппаратом.
— У Плетнёва есть подельники, это уж сразу стало ясно, — рассуждал оперативник. — И ведь не выдаёт, скотина, никого. Всё отрицает, гнида грёбаная!
— Ну а что ему остаётся, — философски подметил адвокат, озираясь по сторонам. — А сколько примерно сообщников тогда?
