— Ещё какие-то проблемы? — обернулся к нему заинтригованный Саша.
— Боюсь, что мне тоже грозит общение с законом. Только в моём случае есть реальный труп…
Дожидаться, пока бывшее пристанище берсеньевцев сгорит дотла, друзья не стали. На открытом воздухе с каждой минутой становилось холоднее, а старый особняк полыхал весьма бодро. Имелась и ещё одна причина — Паша решил поделиться ужасами прошлого вечера. По мере того, как Володарёв выкладывал странности, происходившие с Валерием Георгиевичем, Молохов менялся в лице. Поначалу он был серьёзен, потом заулыбался, потом сделался строгим, и так продолжалось по циклу.
— Самый прикол в том, что я говорю правду, — заверил товарища Павел, озираясь по сторонам.
— Да уж, оригинально, — ответил Александр, нюхая испачканные бензином пальцы. — Мне тебе что теперь, посочувствовать надо, да?
— Я так и думал, что ты не поверишь! — обиделся Володарёв, шагая вслед за ним ко двору его пятиэтажки.
— А как ещё можно реагировать на весь этот бред? — усмехнулся Саша. — Ты лирику-то отбрось, честно скажи, что декана этого порешил, я тебя сразу пойму и что-нибудь дельное посоветую.
— Не трогал я его, на хрен он мне вообще сдался! — возмутился парнишка и замер, не желая идти дальше. Пакет, висевший у него на правом локте, зазвенел тремя бутылками пива. Они приобрели их на остановке в круглосуточном супермаркете, том самом, рекламной эмблемой которого являлась забавная обезьянка с булкой.
— Пашич, хватит вытряхаться, пошли ко мне, там и поговорим.
— Смысл? Ты ведь держишь меня за лоха!
— Разберёмся, что к чему, — хмыкнул Молохов и устремился в подъезд, — не на улице же о таком болтать.
На последней лестничной площадке их встретила сухонькая старушка в облезлом пуховом платке, которая восседала на детском стульчике. Александр на правах соседа попросил её приглядеть за квартирой, раз уж входной двери теперь не было. Этим она самоотверженно и занималась, пока парни отсутствовали.
— Вот, держи, спасибо за услугу, — вручил ей бутылочку «светлого» щедрый Молохов и убрал прислонённую к косяку дверь.
— У-у-у, ненашенское какое-то, — недоверчиво вгляделась бабуля в яркую этикетку.
— Бери-бери, отменное пивко, дорогое, сама такое ни в жизнь не купишь, — заверил Саша.
Снимать верхнюю одежду никто не торопился, оба продрогли до костей и желали поскорее согреться.
— Как, говоришь, называется этот клуб? — вновь завёл Александр спорную тему.
— «Девилри», — старательно произнёс Паша на английском наречии, наблюдая, как приятель опустошает морозильник и собирается на быструю руку пожарить котлеты.
