Томин. Не о прежнем речь... О недавнем... Про Баха небось слыхал? Да не жмись, ведь ясно, что разговоры идут. Раз уж мы с тобой на откровенность...
Валентин. Ну... слыхал, что утопился...
Томин. Утопился?.. Отчего же, а?
Валентин. Нервы не выдержали.
Томин. Нервы... Ферапонтиков, видно, тоже нервный?
Валентин. Не, ему все нипочем!
Томин. А ты кое-что припомни, Валя... припомни, через Павелецкий-то мост он ездить боится... К чему бы это?.. Туманно получается...
Валентин. По-почему туманно?
Томин. Потому что, Валя, Бах в ту ночь не один был.
Валентин(ошеломленно). Откуда вы знаете?
Томин. А ты тоже знаешь?
Валентин. Я ничего не говорил!.. Я... Ты к чему же клонишь?
Томин. Сам думай, Валя... Думай, думай... Соображай...
Валентин. Да нет... немыслимо, чтоб такое... это спятить можно... .
Томин. Еще бы не спятить — у Баха жена и двое детей... Но когда я говорю «думай» — значит, не зря. Значит, что-то мне известно.
Валентин. Нет, ну... видел же ты Ферапонтикова! Ну ты сам прикинь, Смоленый!.. Тьфу, черт...
Томин. Ладно. Скажи мне одно: а ты откуда знаешь, что Бах перед смертью был не один?
Кабинет Скопина. Входит Медведев.
Медведев. Добрый день, Вадим Александрович.
Скопин. Здравствуйте, здравствуйте...
Медведев. Заходил сейчас в КПЗ — посмотреть, как наши вчерашние. Моралёву пора на допрос.
Скопин. Уверены?
Медведев. Да, парня тянет выговориться. Готов выложить все на тему: Воронцов и компания.
Криминалистическая лаборатория. День. Кибрит работает. Входит Томин.
Томин. Твое счастье, Зинаида! Если б сейчас не застал, просто, кажется, убил бы!
Кибрит. Как же ты бы меня убил, если б не застал?
Томин. Не знаю. На расстоянии. Телепатически.
Кибрит. Между прочим, здравствуй.
Томин. Между прочим, да. И сердечное спасибо, что сидишь, как пай-девочка, в лаборатории! Скажи, кто сие писал? (Кладет на стол несколько небольших, от руки заполненных бланков.)
Кибрит. Господи, я этот почерк уже во сне вижу! Рука Баха!
Томин. Тогда немедленно поздравляй!
Кибрит. Поздравляю, Шурик.
Томин. А я тебя.
Кибрит. Большое спасибо. Но с чем?
Томин. С двумя великолепнейшими фактами. Первый. Получены показания шофера, которые гласят: во втором часу ночи — той самой ночи — он привез Баха и Ферапонтикова с Воронцовской дачи в Москву и высадил неподалеку от набережной. Бах был пьян и говорил много, но ни слова о смерти, а просился домой. Ферапонтикова отрядили за ним присматривать.
