Ты приглядывал за металлом до приезда Моралёва, чтобы не растащили. Потом помогал грузчикам и, естественно, получал за труды... скажем, но десятке.
Гриша. А больничный-то у меня...
Воронцов. У тебя бланк, записи в истории болезни нет. Сослаться можешь, но до проверки в поликлинике не доводи. Усвоил? (Оборачивается к приемщику.) Чтобы концы сходились с концами... чем тебя пугали на прошлом допросе?
Приемщик. Что производственные отливки... и принимал прежде других, это, мол, махинации... А я стоял на том, что случайно.
Воронцов. По второму кругу обороны отступи на шаг. Да, грешен, поддавался уговорам Моралёва и пропускал без очереди... за ничтожное вознаграждение — три-пять рублей. А так как остальные шумели, то спешил и не всегда внимательно осматривал груз... (Всем.) Вот вам железная схема!.. Раскаивайтесь, бейте себя в грудь и просите пощады. Сухими не выйдете, но и не утонете. Дадут понемножку, а то и условно. И все! Дело раскрыто, больше копать нечего!.. Вопросы есть?..
Моралёв. Какие уж вопросы...
Воронцов. Тогда по домам. И не трепещите!
Все, кроме Ферапонтикова, нехотя прощаются и выходят.
Воронцов. Тебе, Федя отдельное задание: позаботиться о добром имени Баха... и чтобы следствие на заводе притихло. Получишь текст письма в прокуратуру. Найди парня посимпатичнее, пошли к проходной — пусть соберет подписи. Хоть десяток разборчивых, остальные нацарапаем.
Ферапонтиков. А что за письмо?
Воронцов. «Требуем прекратить издевательство над памятью нашего товарища, затравленного милицией. Коллектив позорят несправедливыми — подозрениями...»
Ферапонтиков. А-а...
Воронцов. Дальний родственник Баха, по просьбе жены и сирот. Народ жалостливый, не откажут.
Ферапонтиков. Толково!.. (Пауза.) Евгений Евгеньич, Валька стоит на стреме и психует. Ему тоже повестка. Тоже на Петровку. Только в другой корпус и к какому-то Томину... Позвать?
Воронцов. Это уж ваши с ним делишки. Я в них некомпетентен, инструктируй сам... Что-то еще, Федя?
Ферапонтиков. Малость беспокоюсь, что велели им колоться... хоть и частично...
Воронцов. В шахматы ты, Ферапоша, не играешь, но, вероятно, слышал про пешки?
Ферапонтиков. Ну?..
Воронцов. Надо уметь жертвовать пешками, чтобы уцелеть королю.
Ферапонтиков. Оно верно... А... насчет смыться, Евгений Евгеньич, это всерьез?
Воронцов. Брось, Федя! Просто пешки должны гибнуть с чувством благодарности!
