— Я не расстроенная, я растроганная, — всхлипнув, просветила его.
— Ох! Мышка моя. Пожалей своего котика, — с облегчением рассмеялся он. — Ну где это видано? Я ей в любви признаюсь, кольцо со своей кровью и правом на себя вручаю, а она плачет.
— Мы, мышки, вообще слегка неадекватные существа, — брякнула я и только потом до меня дошел смысл его последних слов. — В… любви?
— Я люблю тебя, — тут же перестал улыбаться Кайен.
— Я люблю тебя, — словно в омут с головой бросаясь, эхом отозвалась я и потянулась за поцелуем.
Когда мы оторвались друг от друга, Кайен встал с колен и мне помог подняться.
— Идем? — потянул меня в сторону ковров.
— А сюда никто из жрецов вдруг не явится? — запоздало спросила я. — Где они вообще? Почему до сих пор никто из них не показался нам?
— Их нет. Здесь место силы, Рози. Сияющему барсу тут не требуются посредники. Взгляни на алтарь, наша кровь уже исчезла.
И правда, алтарь снова был девственно-чист, ни следа от лужицы крови. Я взглянула на свою ладонь и удивленно подняла брови. На нежной коже не осталось даже розовой полоски от пореза.
Рука об руку мы дошли до места, где предполагался ночлег, только вот я совсем не хотела спать. То есть, конечно, хотела, но не сразу. Больше всего на свете я сейчас желала, чтобы наш с Кайеном фиктивный брак хотя бы на год стал настоящим. А потому замерла, размышляя, как бы намекнуть об этом.
— Возлюбленный супруг мой, — начала издалека, повернувшись и положив ладони ему на грудь.
— Да, возлюбленная супруга моя, — дрогнули у него уголки губ, а руки немедленно обняли меня и подтянули ближе.
— Если ты будешь спать обнаженным, как всегда, это никого не шокирует?
Боги, что за бред я несу?!
— Сияющего — точно нет. А мои парни караулят снаружи и сюда не войдут.
— А если я буду спать обнаженной, то это кого-нибудь шокирует?
Ы-ы-ы, вырвите мне кто-нибудь язык!
— Однозначно! — очень серьезно отозвался Кайен. Я вскинула на него глаза и увидела смешинки, пляшущие в синих озерах очей. — Это сильно шокирует мою психику. Я ведь увижу свою любимую мышку совсем голенькой. Такое потрясение для нежной кошачьей души.
— Это хорошо, — прыснула я от смеха. — Люблю шокированных котиков.
— Мышка-шалунишка. Как только не стыдно? Довела бедного котика за этот месяц до полного изнеможения, соблазняя, очаровывая, сводя с ума… Ты хоть догадываешься, как сильно я хочу тебя?
— Покажешь? — Прикусив губу, я начала медленно расстегивать пуговки на его рубашке.
