— Да.
— То есть ты ведёшь себя неподобающе?
— Да. Я даже могу сбежать с урока.
«Вот, почему главный распорядитель осведомлялся о моём умении бегать!» — подумал Андреас, а вслух спросил:
— Почему же с нынешнего урока не сбегаешь?
Принц смутился, но почти сразу нашёлся и продолжил всё с той же наглостью:
— Хочу на тебя посмотреть. Мне сказали — у меня новый учитель. И мне стало любопытно.
— Ну, и что ты обо мне думаешь? — с нарочитым спокойствием спросил Андреас.
— Я думаю, что ты дурак, и другие учителя обманули тебя очень легко! — победно воскликнул Мехмед. — Теперь они ни за что не захотят поменяться с тобой временем уроков. Ты так и будешь мучиться.
— Пока что я не мучаюсь, — пожал плечами грек.
Принц посмотрел на него с подозрением:
— Нет? А что же ты сейчас делаешь?
— Веду интересную беседу с необычным мальчиком, — ответил Андреас.
На лице Мехмеда отразилось что-то вроде досады:
— И тебе всё равно, что я оскорбляю тебя?
— Пока что не оскорбил.
— Я назвал тебя дураком! — принц вскочил.
— Ты привёл весьма убедительный довод в подтверждение своих слов, — невозмутимо ответил молодой грек. — Я подумаю над ним. Если я, по твоему мнению, выбрал неправильное время, то, может, мне всё же удастся исправить дело. Если я пойму, почему именно на втором уроке в тебя, как ты сказал, вселяется шайтан…
— Ты не только дурак! — начал кричать Мехмед. — Ты урод! Сын осла! Грязный оборванец! Ты… — принц вдруг замолчал и расплылся в язвительной улыбке. — Ну, вот теперь я просто обозвал тебя и не привёл ни одного довода в подтверждение своих слов. Как тебе теперь, учитель?
— Да, шайтан разбушевался, — Андреас покачал головой, а затем вдруг поднял руку и перекрестил принца-мусульманина.
Мехмед вздрогнул, испугался:
— Со мной нельзя так делать, — тихо проговорил он, то есть уже не кричал.
— Однако помогло, — задумчиво проговорил грек. — Согласно моей вере, это помогает от разбушевавшегося шайтана. Шайтан успокоился.
— Нет, — принц снова язвительно улыбнулся. — Шайтан не успокоился, потому что сейчас я сбегу с урока.
Андреас лишь пожал плечами, а мальчик направился к выходу из комнаты и вдруг обернулся:
— Кстати, а почему ты сидишь, когда я на ногах? Я — принц, и ты не имеешь права сидеть, если я не сижу.
Молодой грек поднялся на ноги:
— Прости меня, принц Мехмед. Ты мне столько всего наговорил, что я как-то забыл о церемониях.
Мехмед подошёл к двери и снова обернулся:
— А ты не собираешься меня ловить?
— Я должен?
