– Понятно. Что вы хотите? – ответив вопросом на вопрос, доктор продолжал невозмутимо и лучезарно улыбаться.
– А вам палец в рот не клади… Посмотрите в окно, – ответил князь.
Окна кабинета главврача выходили на океан, но между клиникой и пляжем лежала дорога. За время беседы муниципальные сервы шустро воздвигли на обочине огромный рекламный баннер. На нём почти голая сексапильная девушка изображала инопланетянку. Немного оранжевой чешуи, в том числе на лице, огромные жёлтые глаза с зелёными ресницами, голубые волосы, намёк на хвост – рекламщики потрудились на славу. Плакат гласил: «Космос – рядом! Зачем Тебе Идентификатор, герой? Стань князем собственной планеты! Я жду Тебя!» Пока доктор изучал произведение рекламного искусства, сервы убрались, а девушка открыла глаза и начала
громко петь о прелестях космоса, призывно изгибаясь и демонстрируя собственные немалые достоинства. Телефон-сайт на плакате подмигивал в такт.
– Какая пошлость! – резюмировал доктор. – Ваша работа?
– А то ж! Я хочу отправить Ивана. А вы – мне поможете.
И тут доктора впервые проняло. Врачи люди циничные, а Гидеон Николас за свою жизнь насмотрелся на смерть и страдания. Бывало, убивал сам, и не только из милосердия. Даже пытать приходилось. Но от слов князя он побледнел, нервно сцепил сразу ставшие морщинистыми руки и завопил дурным голосом:
– Нет, нет и нет! Никогда!! Это убийство невинного человека!
– Напомню, что речь идёт о моём сыне, – охладил истерику князь. – К насилию и шантажу я прибегать не стану; вас можно убедить сотрудничать только добровольно. Но выслушать меня я вас заставлю, даже если мне придётся привязать вас к креслу. Готовы? Будете слушать?
– Да… – выдохнул доктор.
Он сломался через полтора часа. Князь Иванов умел убеждать.
Среди князей царила самая настоящая демократия, подкреплённая толпами боевых сервов-дроидов. После краха традиционных государств в 2040 гг. отнюдь не возникло вакуума власти. Обнажилось скрытое общественное устройство: государственный аппарат везде давно и прочно приватизировали олигархические кланы. В новых условиях он стал неэффективен, и его просто отбросили, как шелуху. Вопреки опасениям, это не привело к анархии. Когда война возможна, но крайне невыгодна, проще договариваться. Вторая половина XXI века стала временем расцвета юриспруденции и дипломатии. Число союзов, коалиций и ассоциаций, куда входил типичный феодал, порой зашкаливало за сотню, а выборы и референдумы проходили чуть ли не ежедневно. Разобраться в хитросплетении интересов могли только профессионалы кенотафов с помощью мощных прогностических компьютеров. В целом структура напоминала коралл отдалённо пирамидальной формы, но с многочисленными наплывами, ответвлениями и выростами. Аналитики кенотафов твердили о «политическом фрактале», но никто точно не знал, что это такое.
