Француз-гуманист Вольтер в трактате «Сомнения по поводу человека» высказался весьма витиевато, но вполне внятно для достаточно умных: «Итак, в добрый час люди были разделены на два класса: первый – люди божественные, жертвующие своим себялюбием благу общества; второй – подлый сброд, влюбленный лишь в самого себя; весь свет хотел и хочет в наше время принадлежать к первому классу, хотя весь свет в глубине души принадлежит ко второму…» /Сб. «Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии». М., Политиздат, 1991, с. 308/.
К критерию подлинности человека ближе всех подошел Карл Маркс. В известном принципе будущего коммунистического общества: «Каждый по способностям, каждому по потребностям!» /Соч., т. 19, с. 20/ – он выделил главное: противоречивое единство между способностями и потребностями, созидательным и потребительским началами. Эти начала и есть отправной посыл каждого из людей.
А чем занимается общество в своей основе? Производством и потреблением. Опираясь именно на способности и потребности людей.
5. Без них оно не может обойтись ни в производстве, ни в потреблении. То есть основное противоречие человека попросту совпадает с основным противоречием всякого общества. Общество поэтому вторично по отношению к человеку. Не общество породило человека, а человек создает соответствующее себе общество в отношениях между собой.
Тогда естественно спросить: а откуда основное противоречие взялось в человеке? Нет большой тайны и здесь. От природы, той самой, в которой он обитал и которую ныне попирает. Всякая живая особь в природе: микроб, растение или животное – представляет собой единство приспособительных задатков и органических потребностей, развитие которых во взаимодействии обеспечивает ей самосохранение и прогресс вида в целом.
Если мы продолжим логику основного противоречия человека, то неизбежно придем к выводу, что и неживая природа развивается по тому же закону: ничто в мире не возникает, не создается иначе, как через употребление, поглощение чего-либо извне, для той же цели состоя и для других. Вспомните закон сохранения материи и движения, по Ломоносову-Лавуазье: «Сколько в одном месте убудет, столько же в другом прибавится».
Поэтому и Человека мы можем понять только в качестве продолжения Природы и Общества, но не как нечто привнесенное в них, якобы со своим законом, со своей тайной. То противоречие, которое мы в нем обнаруживаем, является
