И гейши и проститутки находились в плену всевозможных предрассудков, суеверий, верили в предсказания и в разные приметы.
Слово тя («чай») лучше было не произносить вслух; предполагалось, что можно самой быть растертой в чайный порошок или потерять работу.
Сидеть на ступенях не рекомендовалось: это приводило к уходу всех клиентов.
Чихание имело свое значение: один раз — кто-то говорит о тебе хорошо; два раза — говорит плохо; три раза — кто-то в тебя влюбился; четыре раза — ты простудилась.
Если наступаешь случайно на свежий лошадиный навоз — ждет несомненная удача.
Существовало устойчивое поверье, что кудрявые женщины развратны сверх всякой меры.
Несчастье приносит число 4, по случайному совпадению оно произносится как «си», точно также, как слово «смерть». И при счете вслух это слово по сей день стараются заменить словом «ён».
Нельзя спать головой на север — так хоронят покойников в Японии.
Нельзя втыкать хаси, палочки для еды, вертикально в рис — так ставится пиала с рисом перед домашним алтарем в доме умершего.
Нельзя брать сасими палочками для еды с палочек другого, так как после кремации родственники покойного собирают палочками прах и кладут его в специальную фарфоровую урну.
Если мимо проезжает похоронная процессия, то большой палец закрывают другими пальцами: этот палец называется «ояиби» — родительский. Таким образом оберегают родителей от несчастья.
Несмотря на то что все услуги предоставлялись за деньги, все-таки были клиенты, которые казались крайне нежелательными. Тогда шли на крайние меры и прибегали к колдовству.
Брали коёри (скрученную бумагу, использовавшуюся в качестве лучины) и из нее сворачивали фигурку собаки. Клали ее на подставку для зеркала в комнате, смежной с той, где находится посетитель, повернув к нему морду животного. Шепотом несколько раз спрашивали животное: уйдет гость или останется?
Заворачивали горстку теплого пепла в кусок бумаги и подкладывали пакетик под ночные одежды гостя ближе к его ногам. Он уходил немедленно.
Прислоняли веник к перегородке в конце комнаты рядом с комнатой гостя и, положив рядом с ним сандалии, говорили шепотом: «Вот, пожалуйста, уходите быстрее». Он тут же должен уйти.
Проснулась я рано, почувствовав запах булочек с ванилью, доносящийся из кухни. Я спихнула тяжелого сонного Тимофея с живота и быстро вскочила, чувствуя необычайную бодрость. Выйдя во двор, потянулась и с наслаждением вдохнула полной грудью прохладный, кристально чистый воздух. Поднимающееся солнце подсвечивало резные листья хмеля, увивающего веранду до самой крыши, и они казались золотисто-салатовыми. Семенные коробочки, свисающие между ними, напоминали смешных зеленых ежиков. Я потрогала одну из них и рассмеялась, ощутив мягкие иголочки. Почему-то вспомнила последний сеанс
