Истерзанный же волк заполз под выворотень, чтобы никто не видел его последних мучений.
Ольга, ходившая с бабами по грибы, сообщила сыну о кучах бурых перьев у подножья горы Медведь. Когда Корней вскарабкался на орлиную скалу, то обнаружил в гнезде уже совсем сникшего от жажды и голода птенца. Увидев человека, малыш с надеждой раскрыл клюв…
Через неделю орленок встал на крыло, но Корней еще долго подкармливал нового питомца - Рыжика, подзывая его к себе особым пересвистом. Орленок так привязался к парню, что безбоязненно ел с его руки. Впоследствии, завидев с высоты благодетеля, он трепещущей тучей налетал на него и, довольный произведенным эффектом, с трудом размещаясь на плече, складывал крылья, демонстрируя темно-коричневую с рыжинкой грудь. Собрав золотистые заостренные перья на голове в великолепный хохолок, птица заглядывала в лицо Корнея и, поблескивая желтыми глазищами, щелкала клювом. Парень ласково гладил приятеля и угощал чем-нибудь вкусненьким: рыбой или дичью. Со временем Рыжик так избаловался, что, если в котомке для него не находилось лакомства, сердито подергав друга за волосы, обиженный улетал. Пристыженный Корней шел к реке, вынимал из ближней морды пару рыбин и свистом возвращал любимца. Мир восстанавливался.
Свора
В один из долгих июльских вечеров волки, обитавшие в окрестностях Каскада, томились под каменистым утесом среди сумрачного леса в ожидании сигнала разведчиков.
Наконец от подножья Южного хребта донесся вой, густой и немного расхлябанный. Он не срывался на последней ноте, а завершался плавно гаснущим звуком, возвещавшим - “чую добычу”. Спустя некоторое время вой вновь полетел над тайгой, наводя на все живое безотчетную тоску.
Отвечая вразброд, потянулись ввысь голоса встрепенувшихся хищников: “Слышим, жди!”
“Видящие” носом не хуже, чем глазами, волки затрусили цепочкой, то опуская, то вскидывая морды, стремясь не пропустить ни единого значимого запаха.
Мягко перепрыгивая через поваленные стволы и рытвины, бесшумно проскальзывая сквозь таежные заросли, они готовы были в любой миг замереть или молнией кинуться на жертву.
Стая приближалась к подножью хребта. Тучи липучей, надоедливо-звенящей мошкары преследовали ее. Волки трясли головами, на ходу совали морды то в траву, то в еловый лапник, чтобы согнать кровососов.
Вел стаю матерый волчище - Дед. Он даже издали заметно выделялся среди прочих более мощным загривком, широкой грудью и проседью по бокам.
