– Что?
– Какой процент, что Эзра ответит?
– Не знаю. Двадцать пять?
Лицо Вал становится таким несчастным.
– Двадцать пять?
– Или тридцать один.
Ее глаза еще больше расширяются. Два блюдца таращатся на меня.
– И это все? Даже не пятьдесят?
Даже не знаю, нужна ли ей правда. Но как моя подруга она заслуживает трезвой реакции. Я хочу смягчить удар, на случай если Эзра так и не ответит.
– Ну, вообще я бы дала двадцать один процент. Вы ведь даже не разговаривали друг с другом.
– Хорошо, хорошо, – говорит она, незаинтересованная в холодных, суровых фактах.
– Я не говорю, что двадцать один процент не может измениться.
Она оценивает попытку, но остается серьезной:
– Бек, я реально думаю, что у меня с ним может что-то получиться. Я даже костями это чувствую.
– А может это просто остеопороз.
Один из учителей по французскому шикает на меня. Директор берет микрофон.
– Студенты, спасибо всем, кто пришел сегодня. У нас отличная новость. Школьное управление выделило нам больше средств. Достаточно хорошую сумму. После встречи с ПСА мы решили, как использовать ее наилучшим образом, – он ждет, когда все зааплодируют, но не раздается ни звука. Мы же не получаем эти деньги в личное пользование. – Президент ПСА, Дерек Келли, расскажет о том, что вас ждет в течение следующего года!
– Благодарю, – говорит Дерек, весь такой уверенный и властный на сцене. – Мои дорогие одноклассники, с помощью полученных средств мы собираемся построить новую телевизионную студию и запустить утреннее шоу новостей, которое будут вести исключительно студенты. Новости будут транслироваться во всех классах.
Тишина. Наверное, я могла бы сейчас услышать, как падает булавка.
– Добро пожаловать в девяностые, – шепчет Вал.
– Довольно здорово, правда? – Дерек развязывает веревки на папке. – Мы ожидаем, что проект будет завершен в начале мая, таким образом, даже несмотря на то, что я поеду в Принстон этой осенью, я и другие старшеклассники смогут испытать этот новый шаг для Ашлэнда. Все детали у меня в папке…
Пока Дерек открывает папку, все чудесным образом молчат. Я пристально наблюдаю за тем, как он читает записку, которую я положила в кармашек, затем парень пролистывает страницы.
– Ну, давай уже! – кто-то кричит, но Дерек игнорирует его. Он продолжает листать.
Его лицо бледнеет. По его виду можно было бы предположить, что он рассматривает фотографии военнопленных, а не свадебные фото.
– Дерек? – директор жестом просит его продолжать говорить, но, вероятно, впервые в своей жизни Мистер-Будущий-Политик потерял дар речи. Он бросает папку в свой дипломат и убегает за кулисы. Все начинают громко разговаривать.
