. Сегодня, когда после примерно двадцатилетнего господства они постепенно уходят в историю, эти машины выглядят все более сюрреалистично: случайно повстречавшиеся на столе телевизор и печатная машинка. Переносные компьютеры сначала пробовали мимикрировать под багаж (вплоть до ручек и лямок), а потом приняли обличье книг, которые можно открывать, закрывать и прятать в портфель. Самые маленькие модели уже помещаются в карманы и сумки, подобно портсигарам, фляжкам и косметическим наборам. Затем, по мере того как компоненты становятся все меньше, а дизайнеры приходят к выводу, что соединения между частями можно делать гибкими, а не запихивать все в твердые пластиковые или металлические ящики, компьютеры начинают подстраиваться под контуры тела. Прежние промышленные агрегаты превратились в плотно подогнанные носимые аксессуары; уже сегодня можно представить, что мы натягиваем их, как перчатки, складываем в карман, как носовой платок, или завязываем, как галстук. В конце этого пути их можно представить в виде умных, едва заметных частиц.
Когда-то сферы деятельности проектировщиков разделялись по масштабу и связанным с ним функциям: разработчики микросхем и нанотехнологи оперировали в пределах от нанометра до миллиметра, промышленные дизайнеры – от миллиметров до метров, архитекторы, как правило, имели дело с миллиметровыми деталями и общими размерами от десятков до сотен метров; проектировщики городов и инженерных сетей разрабатывали многокилометровые инфраструктурные проекты и системы землепользования. Сегодня подобный масштабный шовинизм не имеет смысла. Решение конкретной проблемы может быть найдено на любом или сразу нескольких уровнях – а в переносных, носимых и даже молекулярных устройствах сосредотачивается все больше функциональных возможностей, когда-то присущих крупногабаритным неподвижным структурам и машинам.
Проведение четкой границы между живыми и неживыми системами представляется еще менее осмысленным. Поскольку биология, материаловедение, машиностроение и электроника вместе вышли на молекулярный уровень, сегодня они работают со структурами одних типов и размеров, а общих интересов и целей у этих дисциплин становится все больше. Биологи, оперирующие понятиями модульной рекомбинации, сплайсинга и клонирования, начинают размышлять как проектировщики. В свою очередь, проектировщики, понемногу осваивающие концепции прорастания, самоорганизации, самосборки и самовоспроизведения, начинают выражаться как биологи. Система автоматизированного проектирования все чаще встречается с биологической лабораторией, а электромеханическая мастерская – с кабинетом химика.
