Ну и состояние у меня было, когда я очутилась за воротами базы. Сторонилась людей, мне казалось, что все чувствуют, как от меня истерически несет этой хлористой вонью. На остановке троллейбуса народ старался держаться подальше друг от друга и пристально окидывал взглядом окружающих. Я сама ловила себя на мысли, что непроизвольно оцениваю внешний вид, цвет лица, даже опрятность всех, кто приближался навстречу, и этой тетки, что шагала рядом. Людей на улице так мало, и это в самом центре, что уж говорить о «высерках», как называет бабка наш Фонтан. Коганка для нее не «высерка», а вот Фонтан – да. Ну, даешь, дорогая Пелагея Борисовна. А ведь как Лена Ковалева, соседка Тани Дробот с первого этажа, чудесно написала:
Моя Одесса – Шестая Фонтана,
Где тень кружевная платанов,
И легкий морской ветерок
С Аркадии студит висок.
Фросю так и не выпустили из Херсонской инфекционки, положение, видно, серьезное. Каждый вечер мы с Алкой вынуждены ходить к ней домой, поливать цветы, квартира – Сахара, духота неимоверная от раскаленной за целый день крыши. Фросин муж, дядя Коля, как она ни старалась за ним ухаживать, умер еще в прошлом году, раны доконали. Она его из госпиталя после войны забрала вообще никакого, еле выходила. Лицо его было очень обезображено, изуродовано. Поражено, видно, было серьезно осколками, но он так мило, по-доброму всегда улыбался, что не ответить на его улыбку было невозможно. Он слыл хорошим специалистом, в технике, все говорили, бог. И голова золотая, и руки. Когда ему нездоровилось, то начальство за ним даже машину домой присылало, лишь бы он присутствовал и контролировал производственный процесс. Что-то ответственное для оборонки выпускало их предприятие. У нас на базе тоже такие умельцы есть, не хуже Левши, если надо, блоху подкуют, и директор за ними прямо дрожит. Их «королями» у нас называют. Найти инженера раз плюнуть, а вот такого работягу, на все руки мастера – шиш два.
Сын дяди Коли и Фроси, Виктор, был старше меня на девять лет, он быстро женился, но недолго в мужьях ходил, разошлись, оставив жене ребенка. Мы с Алкой пытались его разыскать, но не смогли, потом узнали, что откомандировали с завода на борьбу с холерой, точнее на строительство дамбы на полях орошения, на задержание говна, чтобы оно не переливалось напрямик в лиман. Гром грянул, мужик и перекрестился, да поздновато. Холеру обнаружили уже и в Астрахани, и в Батуми. Как по югу разгуляется, всем достанется.
