Грендель | страница 73



– Да вроде не первый год этим занимаюсь и никогда таким не страдал, – заметил Шерлок.

По предположению историков, Кремль был древним духом земной мифологии, который постоянно творил всякие злые дела. Версию о руке Кремля неопытные следователи использовали, когда не могли нарыть ничего другого, а нарыть было надо. Шерлок же давно вышел из категории зеленых новичков и поэтому даже в сложнейшем деле об исчезновении пассажиров с борта дальнолета «Нэн Короткая Рубашка» и не думал пускать в ход подобный вариант.

Тор Тумберг встал и похлопал сына по плечу:

– А если не первый год занимаешься, то все у тебя получится!

– Еще раз утром посмотри погоду, сынок, – озабоченно сказала мама. – А вдруг там резкое похолодание?…

* * *

Никакого похолодания в Заахе не случилось, и Шерлок Тумберг чувствовал себя вполне комфортно в тонком свитере в синюю и черную полоску и любимых темно-синих джинсах. Серые ходунцы с толстой мягкой подошвой были настолько удобными, что представлялись естественной оболочкой стоп – майор носил их уже лет пять и не собирался менять еще как минимум лет десять. Сумка на плече заметно полегчала. Отправляясь в командировку, майор едва дотащил ее до глиссера, потому что мама насовала туда целую кучу пирожков. Теперь там лежал только командировочный набор, а пирожки Шерлок как-то незаметно съел в пути. Хотя полицейский глиссер был очень быстроходным транспортным средством, до Боагенго он добирался почти двое суток. Причем львиная доля этого времени пришлась на полет в системе Крилис. Здешняя Дыра располагалась далеко от светила, да еще и сама Боагенго, совершая очередной оборот вокруг Крилис, находилась сейчас почти на предельном расстоянии от Дыры. К тому же в этой планетной системе было полным-полно астероидных полей, и гонять здесь сломя голову не рекомендовалось – печальные случаи имели место, и не раз.

Выйдя из глиссера, майор осмотрелся. Летное поле было залито солнцем – не палящим, а просто приятно греющим. В синем небе быстро таял финишный след. Вокруг виднелись пятачки других старт-финишных площадок и массивы старт-финишных платформ, предназначенных для крупного космического транспорта. С одной стороны темнела полоса далекого леса, с другой вовсю сияло гранями вполне приличное на вид здание космопорта. До него было метров семьсот. Соседняя площадка, расположенная справа от следователя, пустовала, а на левой стояла непрезентабельного вида яхта. Кое-где на неопределенного цвета корпусе проглядывали зеленоватые пятна – все, что осталось от той внешности, с которой эта посудина сошла со стапелей. Среди пятен едва читались полустертые буквы: «И…умру…» Наверное, это было все же не печальное утверждение, а часть названия потрепанного транспортного средства. Судя по торчащим из верхнего конуса стержням, яхта была оснащена дубль-сегментоидами, а это значило, что ей никак не меньше пятнадцати лет. На новых моделях такие стержни отсутствовали. Приоткрытый люк свидетельствовал о том, что на борту кто-то есть.